Заранее извиняюсь за большую биографию, но надеюсь она окажется достаточно интересна, что бы компенсировать время на ее прочтение. (если их кто-то вообще читает)

1. Галадриэль.

2. Пегас (ж). 7 лет. (очаровательная юность)

3. Свободная, но связана контрактом с ипподромом. (подробнее в био.)

4. Галадриэль весьма привлекательная особа. Ее белая шерсть чуть более мягка и пушиста, чем это бывает у остальных пегасов, и от этого она выглядит легкой и воздушной, и чем-то напоминает мягкую игрушку. Пух и перья на крыльях тоже довольно мягкие, и такого же цвета что и шерсть, и только по краю перья становятся золотистыми. Грива и хвост длинные, шелковистые, такого же цвета, что и кончики крыльев. Галадриэль по праву гордится и ухаживает за ними по мере возможностей. От этого волосы в них гладкие и ровные, свободно струятся вниз и не путаются друг с другом. Большие, чуть раскосые глаза карего цвета хитро взирают из-под свисающей челки. Мордочка у Галадриэли короче и уже, чем это обычно бывает у лошадей, что вкупе делает ее вид кротким и невинным, но хитро поблескивающие глазки дают намек на бесенят, прячущихся внутри. Ноги у нее тонкие и от этого кажутся длине, чем есть. Понизу они довольно «мохнаты», и путовый сустав совершенно скрыт шерстью. Только копытца (тоже старательно ухоженные) торчат наружу. Роста в Галадриэли всего 1,6 метра, да и худовата она. Но она еще не достигла совершеннолетия, и потому может подрастет и потолстеет…
   Так же, поэтому и характер у нее немного ребячливый и непосредственный. Многое ей любопытно и интересно, она остро воспринимает чужую беду, и переживает, если не может помочь. При этом она застенчива больше, чем обычно, и совершенно не доверяет незнакомцам, после истории с пленением (подробности в био). Но если уж она подружилась с кем-то, или если этот кто-то завоевал ее доверие, то с ним она раскрывает свой веселый и непоседливый характер в полной мере. Не любит больших компаний, и еще больше ненавидит неловких ухажеров, постоянно увиливающих за симпатичной, юной кобылкой. Ей хочется романтики, высоких чувств облаченных в стихи, томных вздохов под луной, нежных признаний… А не слов типа «ну чё ты ломаешься как девочка?».
   Никаких особых способностей у Галадриэли нет. Ну не считать же полет особой способностью пегаса? Летает она впрочем очень хорошо… Еще у нее большая предрасположенность к восприятию магии, или к колдовству, проще говоря. Все магические существа более или менее воспринимают магические потоки, но она может научится и направлять их, если найдет хорошего учителя. Эта способность досталась ей по наследству от дедушки – боевого пегаса, весьма поднаторевшего в маги за время войны (но это уже другая история)…

5. Родилась Галадриэль в мире под названием Эратия, в питомнике, где специально разводят, а так же обучают пегасов. Раньше это был чисто военный объект, но война с демонами, терзавшая этот мир, окончилась более 10 лет назад, и пегасов теперь обучают не только военному делу. Розовое детство Галадриэли прошло в этом питомнике – игры со сверстниками – пегасятами под доброжелательным присмотром взрослых; добрая, заботливая и справедливая мама; чуть позже – знающие все на свете наставники и тренеры… И огромный, яркий, непознанный мир вокруг.
   Страна давно вернулась к мирной жизни. Рубежи надежно охранялись, а если кто и разбойничал на окраинах – так мир везде не идеален. В общем, когда Галадриэль научилась летать, никто и не думал запрещать ей летать там, где вздумается. Лишь бы занятия не прогуливала, да ночевала дома. Конечно, не обошлось без наставлений матери типа «далеко не улетай», «к незнакомцам не подходи» и прочего… И долгое время все было прекрасно, Галадриэль росла, дальше становились и ее исследовательские полеты, ибо ее всегда интересовало: а что вон за тем холмом; горкой; лесом?..
   И вот однажды… (ни одна повесть не обходится без этого «однажды»)… Однажды пролетая над редколесьем, не так уж и далеко от дома, она заметила на земле раненого пегаса. Он лежал без чувств, и бок его был испачкан кровью. Она тут же опустилась на землю, подбежала к пегасу с глупыми вопросами: «Вам плохо? Вам помочь?». Но пегас только глубоко дышал. Странно – хотя крови на его шкуре было много, но никакой раны Галадриэль не заметила. Она с подозрением посмотрела на бок пегаса, и в этот же момент что-то свистнуло в воздухе, и она почувствовала, как на ее шее смыкается веревочная петля. Вспышкой молнии в ее памяти пронеслись всякие страшилки о охотниках, разбойниках и прочем сброде. Взвизгнув от ужаса она, подпрыгнув, попыталась взлететь, но от этого петля на шее стянулась до предела, чуть не задушив пегасиху, а веревка, видимо крепко привязанная где-то, рванула вниз, бросив Галадриэль на землю. От удара у нее в глазах все поплыло, она захрипела, пытаясь вдохнуть воздух, и следующие минуты помнила плохо.
   Наконец петля на шее ослабла, и Галадриэль шумно вздохнула полной грудью. Темнота перед глазами рассеялась, и она увидела рядом двоих мужчин. Один держал веревку от лассо, второй же деловито обвязывал другой веревкой крылья Галадриэли. «Раненый» пегас теперь спокойно стоял на ногах, и смотрел в сторону, куда-то вниз. Была в его позе какая-то обреченность, и Галадриэль все поняла. Стало так горько и обидно, что на ее глаза навернулись слезы, и она, подвывая от страха, заревела в три ручья. Результат не заставил себя ждать: на нее тут же одели недоуздок, и так плотно стянули его, что рот стало невозможно открыть.
   За все это время мужчины не перемолвились и словом. Они деловито выполняли свою работу. Видимо не впервой. Пегас, повинуясь жесту, отошел к кустам, потянул за что-то, и словно по волшебству вместо одного из кустов обнаружилась телега. Впрягшись в нее, он подкатил телегу прямо к Галадриэли.
   Тем временем пегасихе связали ноги, и напоследок сделали ей весьма болезненный укол в круп. Подхватив ее вдвоем, мужчины перекинули ее через борт телеги, накрыли плотной рогожей, и оставили одну в темноте, плачущую и едва живую от страха. Укол подействовал через несколько минут, и Галадриэль погрузилась в благословенный сон…

   Проснулась она в полумраке, на деревянном, покачивающемся полу. Воняло жутко. Все тело затекло и хотелось есть. Веревку, стягивающую крылья оставили, а на ногах веревки заменили кандалами. Но хоть недоуздок пропал… Здесь она была не одна. Вокруг раздавалось дыхание, сопение; где-то тихо разговаривали.
    - Мама… Мамочка… - Всхлипнула дрожащая Галадриэль…
    Их держали в трюме 8 дней, пока корабль плыл неизвестно куда. Первое время Галадриэль сидела забившись в угол, и изучала своих невольных спутников. Кроме нее тут еще было полтора десятка существ. Были и пегасы, как она, и просто лошади. Были даже единорог с рогом, упрятанным в неказистый, но мягкий чехол; и эльф. Эльф выглядел каким-то отрешенным, словно не здесь он был, а где-то далеко. Но большинство были все-таки люди. На всех были кандалы, все были изможденные и грязные. И у каждого на видном месте была круглая печать, напоминающая синяк. Была такая и у Галадриэли на плече. Она было полизала ее, но шерсть была вовсе не покрашена, а словно изменила цвет. Да даже кожа под шерстью была синего цвета.
   Дважды в день давали еду – недоваренную, безвкусную кашу, и воду, пахнущую тиной. В первый день Галадриэль не отважилась прикоснуться к пище, и ее миску унес человек, злобно глянув на пегасиху, отчего она еще плотнее вжалась в угол. На следующее утро история повторилась, но теперь человек действовал более нагло. И только вечером, готовая на все, что бы утолить голод и жажду, Галадриэль сразу же сразу же, как только ей положили кашу, бросилась ее уплетать, чавкая от нетерпения, и запивая недоваренные зерна водой. Когда же еду разнесли, и дверь в трюм захлопнулась, к Галадриэли снова подошел тот же человек. Увидев пустую миску, он рассердился, и Галадриэль зажмурилась, и сжалась, ожидая побоев. Затрещина не заставила себя ждать. Пегасиха жалобно шмыгнула носом, остро чувствуя всю несправедливость жизни.
   - Оставишь половину в следующий раз. – Прошипел человек. – Не то побью.
   Он ушел, а Галадриэль опять тихонько заплакала, шмыгая носом.
   - Дура, ты же крупнее и сильнее его. – прошептал кто-то рядом.
   Галадриэль обернулась на шепот и увидела единорога. Пока она была погружена в свое несчастье, тот незаметно подошел.
   - В следующий раз толкни его лбом. Толкни так сильно, что бы он упал. Иначе скоро у тебя будут отбирать все…
   Галадриэль недоверчиво, но с надеждой смотрела на единорога, надеясь, что он вступится за нее. Но единорог повернулся и отошел, делая вид, что разминает ноги.
   Тем временем стемнело, и трюм погрузился в сон.
   На следующее утро голод терзал Галадриэль ничуть не меньше чем вчера перед ужином. А душа замирала от страха – что же делать? Оставить половину человеку и остаться голодной, или поступить, как советовал единорог. Но человек был такой страшный. И он знал, как причинить ей боль… Тем временем, настало время завтрака. Дверь открылась, вошли два моряка – один толкал тележку с двумя огромными бадьями, другой, видимо главный, нес черпак. Он плюхал кашу из одной бадьи в чистые миски, в другие миски наливал воду, и давал еду в руки тем, у кого они были. Другим он ставил миски на пол, попутно собирая миски грязные, вчерашние.
   В этот раз до Галадриэли очередь дошла ближе к концу. Уже не обращая внимания на вкус, она принялась уплетать свою порцию, и увлекшись не заметила, как матросы ушли, и не в силах оторваться, съела все, что было в миске. И вылизывая последние зерна, она услышала над собой:
   - Бля!
   Она так и подпрыгнула на месте, и рывком вскинула голову. Человек стоял напротив, сжав кулаки и нахмурив брови.
   - Тебе че было сказано, коза пернатая? Щас получишь. – Он замахнулся кулаком…
   Внутри Галадриэли опять все сжалось от страха, но пришло какое-то отчуждение, как будто бы она смотрела на себя со стороны. Видела она и единорога, давшего вчера совет. Он смотрел на нее разочаровано, опустив уголки губ. Галадриэль очень уважала единорогов и вызвать неудовольствие этого мудрого существа было для нее так же неприятно, как и получить по шее.
   Продолжая чувствовать холодную пустот внутри себя, она пискнула от страха, и резко дернувшись вперед, боднула лбом человека. Она целилась в грудь, но так получилось, что человек, ударяя кулаком подался вперед, и она попала ему прямо в лицо. Что-то хрустнуло, она почувствовала, как кулак прошел вскользь по холке, а потом человек упал навзничь, стоная и прикрывая ладонью нос. Из под ладони текла кровь.
   - Ууу, сучка, ты у меня еще получишь… - Пригрозил человек поднимаясь, и убрался на свое место. Впрочем, больше он к ней не подходил.
   Галадриэль не видела, но ее лоб оказался испачканным кровью. Может отчасти и поэтому до конца плаванья еду у нее никто не отнимал. А единорог улыбался ей, когда перехватывал ее взгляд…

   Город, куда они прибыли, выглядел большим и красивым. С палубы корабля Галадриэль видела, как за портовыми складами и постройками, вверх по холму поднимаются сотни разнообразных домов, становясь все богаче и красивее. А за ними, возвышаясь на скале, покоилась цитадель, вонзаясь башнями в небосвод. Недавно взошедшее солнце мягким, желтым светом облизывало белые стены домов, черепичные крыши, торчащие над ними кроны деревьев. Отсюда, с воды, город казался приветливым и дружелюбным.
   - А где мы? – Спросила Галадриэль своих спутников, с некоторыми из которых уже успела худо-бедно познакомится.
   Но похоже никто не знал. В ответ раздалось озадаченное хмыканье. Пленники, в ожидании того, как их поведут на причал, тоже рассматривали город на холме, и судачили между собой.
   Тем временем, работорговцы сковывали пленников в две цепочки – в одной были люди с тем эльфом, в другую попала Галадриэль вместе с единорогом и прочими лошадьми и пегасами. Когда все было готово, их повели по сходням вниз, на причал, а оттуда, по улицам, куда-то вглубь портовых складов. Прохожие смотрели на них кто с любопытством, кто с сожалением, а кто и вообще не смотрел. Дело было обычное…
   Галадриель шла в цепочке за другим пегасом, и затравленно озиралась по сторонам. Вот уже больше недели, как она попала в плен, а ей все не верилось что это так. Пока она плыла на корабле, она все думала и надеялась, что стоит ей ступить на землю, как ее найдут и освободят. Ведь дома ее без сомнения ищут. Ведь не может же быть так, что бы пегас пропал бесследно. И ее мама ведь далеко не простая. У нее и связи, и знакомства… Впереди показался патруль городской стражи, и Галадриэль воспряла духом. Вот, вот сейчас они увидят работорговцев, нападут на них, и освободят всех. Ведь не может же в таком красивом городе расти такая язва, как рабство. Но патруль равнодушно прошел мимо, едва ли удостоив взглядом вереницу рабов. До последнего, Галадриэль провожала их молящими глазами, но ничего это не изменило. Плакать она уже не могла. Только глаза щипало…
   Пленников завели наконец во двор, огороженный высокой и глухой стеной. Здесь с них сняли общую цепь, оставив кандалы на месте. Людей увели в барак, под крышу, а лошадей оставили на улице. И тут Галадриэль увидела, что с пегасов снимают веревки, стягивающие их крылья. Забрезжил лучик надежды. Что для пегаса высокая стена? Ведь крыши то над двором не было! Но напрасно она радовалась. Снимая с крыльев веревки, люди тут же прицепляли к кандалам дополнительную цепь, другой конец которой, цепляли за кольца, вделанные в забор. Процедура была отработана чуть ли не веками…
   Дошла очередь и до Галадриэли. Пока она смотрела, как это делают с другими, в голову пришел безумный план: как только веревку снимут, тут же, несмотря ни на что, взмахнуть крыльями, прыгнуть, и лететь, что было сил. И вот с нее сняли веревку, но крылья отказались ей служить. Утратив в виде веревки опору, они обвисли по бокам мертвыми придатками. За неделю они настолько затекли, что Галадриэль уже совсем не чувствовала их.
   Казалось, что может быть хуже рабства? Но тут она испугалась еще больше. А вдруг крылья совсем умерли? А вдруг их теперь совсем отрежут??? Не обращая внимания, на человека, приковывающего ее к забору, она изо всех своих сил, всей силой воли, попыталась заставить крылья шевелится. Вместе с волной страха, регулярно уже накатывающего на нее, снова пришла отчужденность и пустота внутри. Зубами она схватила себя за крыло и стала его трясти «Очнись! Очнись же!». Попробовала она потрясти и второе крыло. И какова же была ее радость, когда крыло отозвалось редким, но ужасно неприятным покалыванием. Так она и стала их трясти по очереди, пока мышцы наливались кровью. Щипало крылья ужасно. Но Галадриэль закусила губу и продолжала, ибо знала – чем скорее разгонишь кровь в затекшей конечности, тем скорее боль утихнет. И в конце концов она добилась своего – крылья, пусть и неохотно, стали ее слушаться. Она сложила их на место, и только теперь огляделась. У всех пегасов, как и у нее, была похожая проблема…
   В этот день еды дали вдоволь.
   - Это что бы откормить нас перед продажей… - Сказал Галадриэли сосед – пегас.
   На следующий день тоже ничего не произошло. Еды было полно, воды тоже, и сытая Галадриэль едва ли не чувствовала себя счастливой.
   На третий день во двор затащили здоровый бак, наполнили его водой, и вывели из барака пленников – людей, наказав тем мыться, стираться, и вообще привести себя в порядок. Заросшие грязью и коростой люди делали это с видимым удовольствием. Местный цирюльник по очереди сбривал им отросшую за неделю щетину. Когда люди привели себя в порядок, им раздали щетки, скребки, и велели приводить в порядок лошадей. Вспыхнувшее было недовольство, моментально пресекли тумаками и щелканьем кнутов. Пегасов отцепляли от забора по одному – и пока их чистили, цепь держал самый здоровый из охранников. Скучающий лучник на крыше тоже не способствовал мыслям о побеге.
   В кои-то веки отмытая, расчесанная и сытая Галадриэль ощутила остатки собственного достоинства. Да, пусть она рабыня, пусть ее собираются продать, зато и цену за нее наверное возьмут приличную.
   - Ты коза не обольщайся. – Бросил тот мужик, что отбирал у нее еду, заметив ее довольный вид. – Если тебя и продадут, то только в публичный дом…
   Галадриэль не знала, что такое публичный дом, а потому угроза пропала втуне. Она считала, что если ее и купят – то только для работы. Примерно такой же, для которой ее и учили дома.

   Невольничий рынок, как оказалось, располагался буквально через улицу. Скованных одной цепью, рабов провели туда, да и расположили прямо на земле, поблизости от помоста, с которого и шли торги. Торговля шла не слишком шибко на взгляд Галадриэли. Рынок не был заполнен и наполовину. Покупатели цену набавляли без охоты, и продавцам приходилось трудится, что бы сбыть посредственный товар. Иногда, даже после двух и трех сбрасываний цены, непроданного раба уводили с помоста, что бы освободить место для следующего. Не повезло (хотя как сказать), и Галадриэли. За предложенную цену никто не захотел ее покупать, и кобылку увели к непроданным рабам. Краем уха она слышала разговор двух продавцов о особых покупателях и отдельной сделке… Но сегодня она была почти счастлива, что ее не купили. Она уже привыкла к своему нынешнему существованию, а любые перемены могли вести и в худшую сторону…
   На следующий день все повторилось – группу непроданных рабов вновь привели на рынок, и поставили ждать своей очереди. Делать было совершенно нечего, и Галадриэль развлекалась тем, что разглядывала покупателей, предполагая, кто чем является, и деля их на симпатичных и нет, на добрых и на злых… В этот день товара на рынке было больше, и куда лучшего качества, чем группа, в которой находилась Галадриэль. Поэтому на них почти не обращали внимания, сбывая под шумок рабов из свежей партии.
   Вдоль клеток прохаживалась, словно высматривая что-то, странная пара: пегас в сопровождении крылатого леопарда… Галадриэль смотрела на них с любопытством. Неужели это тоже покупатели? Уж точно рабами они не были. И неужели дело зашло так далеко, что одни животные могут купить  в рабство других? Такое просто не укладывалось в голове Галадриэли… Потом странная пара исчезла где-то за рядами клеток, и Галадриэли снова стало скучно. Она устало смотрела на землю, под ноги, думая о том, что бы скорее наступил вечер, и их отвели бы обратно во двор и накормили.
   Ощущение того, что на нее смотрят, пришло неожиданно. Она встрепенулась, подняла голову, и посмотрела в сторону помоста. Рядом с продавцом стоял тот пегас, и оба они смотрели на нее. Внутри нее опять похолодело до дрожи. Но в то же время ей захотелось, что бы именно этот пегас купил ее. Все-таки он был одного вида с ней. И наверное не стал бы делать с ней ничего плохого и противоестественного… Она навострила ушки, пытаясь расслышать что они говорят, но до нее, сквозь шум рынка доносились лишь отдельные слова. Но было понятно – за нее торгуются. И вот, похоже сделка состоялась. Продавец пересчитал деньги, вручил пегасу бумаги (откуда взялось одно, и куда подевалось другое, Галадриэль не заметила), и вот уже надсмотрщик торопливо натянул на нее недоуздок с пристегнутой веревкой, отомкнул кандалы, изрядно уже натершие ноги, и подвел ее к покупателю…
   - Галадриэль, меня зовут Лютик, я теперь твой хозяин. – Сказал пегас, ласковым тоном пытаясь смягчить смысл фразы.
   Она посмотрела на него затравленным зверьком, не зная чего и ожидать. Пегас выглядел добрым. И это было подозрительно.
   - Ничего не бойся. – Шепнул ей Лютик и подмигнул. – Выйдем за ворота, и там поговорим.
   - Отвяжите её. – Сказал он надсмотрщику, соображающему, как передать верёвку безрукому пегасу. Такие сделки были тут редкостью.
   Надсмотрщик пожал плечами, и снял с головы Галадриэли недоуздок. Оа тем временем стояла, и не знала, что делать. У неё было желание взлететь, и дать дёру, но она понимала, что её хозяин пегас легко её догонит, и несмотря на кажущееся радушие, изобьёт за непослушание.
   Откуда-то из-за спины, тихо вынырнул спутник пегаса – крылатый леопард. Инстинкты Галадриэли сделали свое дело - она вздрогнула при виде хищника, и отшатнулась.
   - О, не бойся, - успокоил её Лютик, - это мой друг, Гринай. Пойдём ка лучше отсюда…
   И он направился к воротам, светлым проёмом зияющим в заборе. Галадриэль, неуверенно посеменила за ним, тоже желая поскорее свалить из этого ужасного места.
   Выйдя на улицу, пегас прошел немного вперед, а потом развернулся к следовавшей за ним Галадриэли, и напряженно оглядывающейся по сторонам.
   - Ну вот, поговорим… - Сказал он. – Хотя и говорить тут нечего. Мне рабы не нужны, и купил я тебя только потому… Ну… - Пегас замялся, и смущенно посмотрел в сторону. – Неважно почему, но в общем с этого момента – ты свободна. – Твердо, и даже грубо закончил он.
   Это было так неожиданно, что Галадриэль, не поверив ушам, судорожно вздохнула, издав нечто вроде удивленного «Ах!». Сердечко заколотилось быстро-быстро. Неужели произошло чудо? Неужели ее купли только для того, что бы освободить? Такого она не ожидала, хотя и надеялась.
    - Вот… - Перед пегасом прямо в воздухе материализовался продолговатый цилиндр, и завис между ним, и пораженной Галадриэлью. Из цилиндра выпала пробка, а за ней, шурша, показались на свет два листа бумаги, с надписями и печатями. Ненужный тубус упал на землю, а бумаги, зависнув в воздухе – развернулись. Ещё один момент, и листы задымившись, загорелись снизу, и демонстративно прогорев рассыпались прахом, вместе с магическим идентификатором (несколькими волосами пегасихи, прилепленными сургучом к документу). Вместе со сгорающей бумагой побледнела и исчезла печать на плече Галадриэли.
   - Теперь никто не скажет, что ты чья та собственность…
   Галадриэль зачарованно смотрела на горящую бумагу и не верила. Ей казалось, что с ней играют какую-то злую шутку. Она перевела взгляд на пегаса и вопросительно посмотрела ему в глаза. Нет, похоже он не врал. В его глазах не было коварства и насмешки. Разве что неуловимая грусть, и сожаление о потраченных деньгах. Но тогда… Тогда это значило, что она свободна! Горячее чувство благодарности и счастья залило её душу. Надо было что-то сказать пегасу, банальное «спасибо» тут не годилось, а падать пред ним ниц и целовать его копыта, ей не позволяла гордость.
   - Я… Я… Я отдам вам деньги… Я отработаю, честно… - Нашла что сказать она.
   - Не стоит. Живи в своё удовольствие и будь счастлива. А о деньгах забудь, как забыл уже я. – Ответил Лютик и мотнул головой. Ещё ему не хватало, что бы эта девчонка пошла зарабатывать деньги. Ещё начнет собой торговать, что бы из чувства ненужной благодарности побыстрее отдать ему мнимый долг… - Ты мне абсолютно ничего не должна. Заруби себе это на носу. Всё. Ты свободна и можешь идти на все четыре стороны…
   Пегас повернулся, и твердо ступая, пошел вверх по улице.
   А Галадриэль огорошено стояла на месте. Все четыре стороны ограничивались с одного бока стеной рынка, с другого обшарпанными пакгаузами, разделёнными смердящими из своей глубины переулками, и какой-то своей жизнью в них. Позади улица выходила на пирс, с причаленной у него бригантиной, покачивающейся на волнах и поскрипывающей такелажем. А впереди улица шла в гору, и по ней удалялся пегас Лютик, не состоявшейся хозяин. Зато сверху было безраздельно чистое и манящее в себя небо. Галадриэль мотнула головой, сгоняя непонятно откуда взявшуюся бабочку, решившую воспользоваться её лбом как местом для отдыха, и посмотрела в эту синеву. Небо звало её, но она со вздохом перевела взгляд обратно, на спину пегаса. Её родина была далеко, она даже не знала насколько и в какой стороне. А мир вокруг был враждебен, незнаком и пугающ для молодой девушки. Кем она тут была? Что ей теперь было делать? Как, наконец, достать деньги, которые она обещала и собиралась отдать, несмотря на все заверения в том, что делать этого не надо. Куда лететь? Прибиться к  какому-нибудь табуну? А вдруг её не примут…
    В переулке зашевелилась какая-то мохнатая масса, и до ушей пегасихи донеслось глухое рычание. Она вздрогнула и отошла подальше. Одной было очень страшно. А единственное существо, которое было с ней добрым, и которого она знала, удалялось по улице…
   - Нет… - Пискнула  Галадриэль, и быстрой рысцой догнала Лютика.
   - Мастер Лютик, а можно я пойду с вами? – С надеждой спросила она.
   Видно было, что это предложение не слишком устраивает пегаса. Он был занят своими поисками. Из фраз, коими обменивались Лютик и Гринай, а так же появившаяся неизвестно откуда единорожка, представившаяся как Марвель, Галадриэль поняла, что Лютик ищет свою потерявшуюся в большом городе невесту. Но и оставлять Галадриэль на улице он больше не собирался. Сказав следовать за ним, он повел ее вглубь города, туда, где, как он сказал, о ней позаботятся.

   Этим местом оказался Ипподром. Чем-то он отдаленно напоминал родной питомник Галадриэли. Здесь было много лошадей вперемешку с единорогами и пегасами, и царила оживленная суета. Лютик быстро нашел знакомую единорожку по имени Кассандра, и представил ей Галадриэль. Единорожка сразу не понравилась Галадриэли. Слишком уж вульгарно она себя вела, да и пахло от нее алкоголем. В ходе переговоров, сопровождаемых жаркими препирательствами, Лютик все же уговорил Кассандру взять Галадриэль под свое «крыло». Значительным фактором послужили 3 золотых, что он добавил к этому. Напоследок он наказал Галадриэли во всем слушаться Кассандру, и ушел по своим делам. А Галадриэль грустно посмотрела ему в след и тихонько вздохнула. Нет, всё-таки она была несвободна. На короткое время её хозяином стал Лютик, хоть он и утверждал обратное, а теперь, вроде как получалось, что он передал её Кассандре…
   Жизнь на ипподроме оказалась вовсе не сладкой. Галадриэль явно тяготила Кассандру, и та поспешила пристроить ее в группу юниоров, где почти весь день она оказалась занята тренировками и теоретическими занятиями. Приходя вечером в комнату Кассандры, где она поселилась на первое время, она уже не думала ни о чем, кроме сна.
   - Ничего, - Подбадривала ее Касси, - тяжело в учении – легко в бою. Вот когда тебя допустят к стартам, там и вспомнишь старушку Кассандру теплым словом.
   Но пока ее только гоняли по дорожкам для тренировок, а потом вдалбливали в классах всякие премудрости. Это здорово напоминало дом, и Галадриэль быстро влилась в нужное русло. Но здесь было сложнее. Гораздо сложнее. Да и обстановка далеко не напоминала цветник, каким теперь казался Галадриэли родной питомник. Если не все, то многое здесь решали деньги и статус. А этого можно было добиться только двумя путями – тяжелой, ежедневной работой (да и то навряд ли), и победами в соревнованиях. И для обоих этих путей Галадриэль была пока слишком мала. Дружелюбная атмосфера на ипподроме тоже отсутствовала. Все и каждый были друг для друга конкурентами – за призовые места на соревнованиях, за выгодные контракты. Дружба возникала лишь там, где нечего было делить. В своей группе Галадриэль так ни с кем и не подружилась, хотя некие симпатии и появились. Впрочем, по причинам изложенным выше она не была такой одной…
   В первом, «боевом» забеге среди юниоров, до которого ее допустили, она неожиданно для всех заняла третье место. Да, пусть не первое, но ей причиталась скромная, но награда. И возможно, какие-то наблюдатели поставили галочку напротив ее имени в списках. Для нее это был момент триумфа. Когда к ее гриве прицепляли розетку, она буквально воспарила на небеса от счастья. А вечером впервые попробовала предложенное Кассандрой по причине успеха вино…
   На следующий день ей предложили подписать годовой контракт с ипподромом. Дело было ответственное, и Галадриэль попросила время подумать, а точнее посоветоваться с Касси.
   Та пожевала губу в раздумьях и сказала:
   - Дело конечно двоякое. С одной стороны комната и еда нахаляву. Но с другой - из тебя семь потов выжмут по этому контракту. Да, по нему предполагается, что ты будешь регулярно участвовать в соревнованиях, и две трети возможных призовых оставлять ипподрому. Но если этих призовых не будет, если ты затеряешься среди середнячков, то тебя заставят выполнять любую работу на усмотрение начальства. Любую легальную разумеется. – Уточнила она.
   - Контракт, это что-то сродни крепостничества, или рабства, если так более понятно. – Продолжила Касси. – Лично я не стала бы его заключать. Но то я. Я и без него себя неплохо обеспечу, если и не призовыми, то заработком на стороне. А вот ты… Тебе это здорово может помочь. – Задумчиво сказала единорожка, думая в первую очередь о том, что съехав от нее в свою комнату, Галадриэль здорово облегчит Касси личную жизнь.
   - Твое вчерашнее третье место говорит о том, что потенциал у тебя есть. Если так пойдет и дальше, то скоро у тебя появятся деньги и известность… Но только не обольщайся. – Сразу же остудила пыл Галадриэли опытная Кассандра. – В большинстве заездов в серьезных соревнованиях места, как правило, распределены заранее. Хотя конечно все всё отрицают, но мы то знаем… Посмотри – все призеры либо связаны с ипподромом контрактом, либо имеют влиятельных спонсоров. Но тебе и не нужны первые места. За третье – четвертое место тоже неплохо перепадает.
   - И потом, тебе все равно скоро надо будет думать о том, что бы обзавестись собственной комнатой, амуницией и всем, что облегчает жизнь. Ведь те деньги, что оставил на тебя Лютик почти кончились… - Те деньги вообще то кончились уже давно, и были потрачены совсем не по назначению, но Касси не сочла нужным говорить об этом. Факт оставался фактом – денег не было, а благотворительностью никто не собирался заниматься.
   - И в любом случае, контракт всего лишь на год, а не на всю жизнь. – Ободрила пегасиху Касси. – Только попробовав, ты узнаешь, подходит ли тебе такой стиль жизни, или нет…
   Сравнение с рабством ужасно не понравилось Галадриэли. Но в чем-то Касси была права – пора было зарабатывать деньги собственным трудом. Если она хотела рассчитаться с Лютиком, и вернуться домой, то денег требовалось много. И ведь и правда, заняла же она вчера третье место… Поэтому Галадриэль согласилась, и подписала контракт.
   Почти ничего в ее жизни не изменилось, кроме того, что у нее теперь появился «менеджер», который выставлял ее на скачки, а иногда подкидывал халтурку на стороне – как правило курьером. Галадриэли нравилось быть курьером. Несмотря на кажущуюся скучность заданий отвези-привези, это позволяло ей знакомиться с городом и окрестностями. Да и на скачках она выступала относительно успешно. Ни одного первого места она так и не заняла, но после единственного второго, к ней иногда стали подходить перед соревнованиями серьезные типы, и советовать ей не приходить впереди «вон той лошади», грозя неприятностями. Галадриэль была понятливой девочкой, и ей откровенно льстило, что к ней относятся как к возможной сопернице.
   Собственная комната Галадриэли была поменьше, чем у Кассандры, но эта комната принадлежала лично ей! В ней можно было закрыться и спокойно спать, вытянув ноги, и даже раскинув крылья. А еще там была «полочка», как любовно называла эту деталь интерьера Кассандра. У нее, к своей «полочке», были какие-то непонятно – вдохновенные чувства. Галадриэль же видела обычную полку, где можно было хранить свою амуницию. Зато амуниция у нее тоже была своя собственная. Впервые у Галадриэли появились свои вещи, и хоть это были мелочи типа бинтиков на ноги, легкой упряжи из ремешков, что бы носить сумки, сережки, которую она однажды нашла во дворе, и главное – розеток за призовые места. Она частенько сидела перед ними, рассматривала их и млела. В такие моменты ей казалось, что она лучше понимает чувства Кассандры к своей полочке…

   Но не подумайте, что она забыла о своей родине. В первый же день, излагая свою историю Кассандре, она сказала, что очень хочет домой. И хотя она знала название своей страны – Эндория, сама Кассандра о такой стране не знала. Рыжий – так звали приятеля Кассандры, тоже не знал. И все, кого она спрашивала впоследствии, не знали такой страны. Было высказано предположение, что страна эта находится в другом мире. А вот название своего родного мира Галадриэль не знала. Никто не позаботился сообщить его маленькой Галадриэли в свое время, на случай, подобный произошедшему…
   Приставая с расспросами к купцам на рынке, странствующим между мирами, она однажды услышала название «Эратия», но произнесенное с сомнением. Вскоре другой купец подтвердил эту догадку, услышав рассказ Галадриэли о войне, бушевавшей там десять с лишним лет назад. И о королеве Катерине он тоже слышал.
   Галадриэль радовалась неописуемо! Теперь она знала, где ее дом! Вот только путешествие между мирами было делом не рядовым. Те, кто этим занимался, просили изрядную сумму денег. А у Галадриэли в то время вообще не было средств. Зато у нее появилась Цель – скопить нужную сумму, и отправится домой, к маме.
   А пока даже за простое письмо требовали 10 золотых. Сумма для юной Галадриэли почти фантастическая. Скопила она их только через пол-года, уже регулярно выступая в соревнованиях, и не сомневаясь, потратила на то, что бы ее письмо взял купец, собирающийся в скором времени посетить ее родной мир. Начиналось ее письмо так:
   «Дорогая мамочка, со мной все в порядке, я жива здорова, и даже устроена. Прости, что заставила так долго ждать весточки от себя, но скопить денег на это письмо мне удалось только недавно. И прости свою глупую дочку, за то, что заставила тебя пережить горе утраты; я догадываюсь, как тяжело тебе было…
   А случилось со мной вот что…»
   Дальше следовало краткое, и достаточно скупое изложение событий приведших ее на ипподром, и все последующие события. Письмо с ее слов записывал клерк, один из работников ипподрома, которому тоже надо было заплатить… Заканчивалось письмо тем, что Галадриэль обещала маме как можно быстрее скопить нужную для путешествия сумму, и вернуться домой.
   Прошло еще четыре месяца, годовой контракт подходил к концу, не принеся никаких неприятностей напророченных Кассандрой. Жизнь шла своим чередом, Галадриэль вполне обвыклась в новых условиях, а имея под боком такую тертую жизнью советчицу как Касси, все чаще начинала чувствовать себя в царящей на ипподроме атмосфере как рыба в воде.
   И тут, словно гром среди ясного неба, пришел ответ из дома на ее письмо! Галадриэль, будучи обучена грамоте уже в стенах сего заведения, читала и перечитывала его десятки раз, бегала как сумасшедшая по ипподрому и показывала его друзьям. Кружилась и танцевала прямо на плитах центрального двора.
   В письме ее мама писала, что узнать, что с дочкой все в порядке – самая лучшая новость за всю ее жизнь. Что получив письмо, она долго плакала от радости, а потом, поставив на уши всех, кто мог ей помочь, она, через знакомых знакомых, нашла способ отправить в ответ свое письмо. А так же она сообщала, что собирается набрать сколько можно денег, и отправится к дочке, что бы помочь той выпутаться из неприятной ситуации в которой она очутилась, и забрать ее домой. Помочь ей в этом, якобы обещал придворный маг, хотя Галадриэль плохо понимала, через каких таких знакомых знакомых, ее мама знакома с придворными магами…
   Радость кружила голову. Письмо заняло почетное место на полочке рядом с остальными вещами, и нет-нет, да Галадриэль снова перечитывала его, со дня на день ожидая приезда мамы.
   Но жизнь на ипподроме не останавливалась ни на секунду. У Галадриэли по прежнему был суровый «менеджер», загружавший ее работой так, что свободного времени порой совсем не оставалось. И в один из дней, рано утром, она по заданию оказалась в отдаленной деревушке, километрах в 50 от города. Да и то – деревушка – громко сказано. Так, большая ферма, затерявшаяся в лесу… Контракт был прост – забрать в точке А пакет, и отвезти его в точку Б. Сколько подобных контрактов Галадриэль уже выполнила, она и не помнила.
   - Ты чтоль курьер? – Недоверчиво спросил ее  подошедший дед и цыкнул языком. – Ну пошли что ли…
   Он подвел ее к крыльцу дома, взял со стола дожидающееся свертки, и запихнул их в сумки по бокам Галадриэль, притороченные к ее курьерской упряжи.
   - Значит так. Отвезешь их в порт, третья линия, дом 34. В парадную дверь не иди, зайдешь со двора. Постучишь четыре раза, потом еще четыре, потом еще два. Запомнила?
   Галадриэль кивнула и угукнула.
   - А ну ка повтори. – Неудовлетворенно сказал дед.
   - Третья линия, дом 34, со двора. Стучать четыре раза, еще четыре и два. - Терпеливо повторила Галадриэль.
   - Ну давай, лети. Чем быстрее отвезешь, тем лучше. – Буркнул дед. И добавил чуть слышно, когда Галадриэль разбегалась: - черт знает кого присылают. И жалко, и делать нечего… Ну что ж, ваш ход, господа безопасники…
   А Галадриэли только в радость было лететь солнечным утром. Подумаешь, отмахать пятьдесят километров… Излишня конспирация по прибытии вовсе не насторожила ее. Мало ли, что люди придумают. А зря…
   Вскоре после того, как лесная ферма пропала из виду, Галадриэль увидела в небе еще одного пегаса со всадником. И они приближались к ней сзади и сверху. В душу закралась тревога. Галадриэль быстрее замахала крыльями и изменила курс – вдруг та пара просто пролетит мимо? Но нет, пегас продолжал приближаться, пользуясь преимуществом высоты. Галадриэль поднажала еще, летя прямиком к городу. В городе царил закон. Там бы на нее не стали так откровенно нападать. А то, что это нападение, она не сомневалась. От незнакомцев не стоило ожидать ничего другого.
   Вскоре пегас уже летел над ней, и чуть сбоку.
   - Приземляйся! – Заорал всадник.
   «Не дождешься» - подумала Галадриэль, и вильнула вбок.
   Пегас со всадником был куда как тяжелее, и что бы повторить маневр Галадриэли, ему потребовалось больше времени.
   «Ага!» - подумала Галадриэль. Тренировки и теоретические занятия по воздушной акробатике не прошли впустую.
   - Это СБ! Приземляйся, или я тебя поджарю! – Снова заорал мужик, снабдив свою реплику изрядной бранью.
   Галадриэль бросила на него быстрый, но внимательный взгляд. Мужик похоже был магом. Об этом говорил посох со светящимся набалдашником за спиной. А вот о том что он и правда принадлежит к службе безопасности Города, не говорило ничего. С тем же успехом он мог бы оказаться обычным бандитом, которому только и надо обратить молоденькую пегасиху в рабство. Возможно, это была и паранойя, но один раз уже Галадриэль обожглась на этом, и повторения вовсе не желала.
   Так что приземляться она не собиралась ни в каком случае. Вместо этого, помня о своем преимуществе в маневре, она, резко сбросив скорость, нырнула в один из просветов в лесной кроне, и погрузилась в утренний сумрак, царящий в лесу. Было слышно, как позади, неуклюже вломился под сень деревьев ее преследователь.
   Лететь по лесу, под кронами деревьев было ужасно сложно, но до безумия волнительно. Стволы и ветки неслись навстречу, и порой не было и мига, что бы выбрать верный курс. Рассудок тут не мог помочь, поэтому Галадриэль целиком положилась на инстинкты, реакцию, и в большей степени на удачу. Она задевала крыльями деревья, теряла перья; порой ветки хлестали ее по телу, оставляя царапины. Иногда ветви становились сплошной стеной, и она, спускаясь на землю, галопом пробегала трудное место, перепрыгивая препятствия, и снова взлетая, где хватало простора. Галадриэль не оглядывалась; где там, но знала, что преследователям приходится куда как хуже. Слишком уж часто сзади раздавалась брань и треск ломаемых веток.
   Один раз, вылетев на полянку, Галадриэль обрадовалась передышке, но напрасно. Не успела она предолеть и половины ее, как мимо пролетел белесый ком, лишь чудом не зацепив пегасиху, и взорвался сетью, опутав дерево на опушке. «Ой-ой, пронесло» - мелькнула в мозгу испугавшийся Галадриэли мысль. Она снова нырнула под деревья, и больше на открытое место не вылезала.
   Дикий полет меж стволов все продолжался: поднырнуть под ветку; рывок влево; убрать правое крыло; вернуть баланс; как много деревьев впереди – пробежать между ними по земле, сложив крылья, и снова вверх, оттолкнуться от камня копытами; перелететь чрез ветку; резко вправо, сложив левое крыло, что бы не задеть ствол; вернуть баланс… Галадриэль не знала, сколько продолжалась такая круговерть. Глаза фиксировали препятствия впереди, а тело послушно реагировало прежде, чем Галадриэль осознавала, что следует сделать в следующий миг. Уже какое то время она не слышала позади ничего, что свидетельствовало бы о погоне, и это ее обнадеживало, но сбавлять темп, и тем более взлетать над лесом, где ее будет видно издалека она не собиралась.
   Помаленьку успокаиваясь, она начала посматривать назад, и не видя погони стала лететь более аккуратно, а потом и вовсе опустилась на землю и побежала. Так было хоть и медленнее, но гораздо удобнее.
   Что это был за всадник? Бандит ли, или правда стражник, Галадриэли было в общем все равно. Главное, что она от него оторвалась, и может спокойно отнести на адрес доверенный ей груз. Вот только так ли уж спокойно? Между лесом и городом тянулась широкая полоса полей и лугов. Да и лес там был уже более как редковат. А что если этот всадник полетел вперед, и ждет ее между городом и лесом? Здесь, в лесу она могла спрятаться, но дальше укрытия не будет… Мысли тревожили, но что можно было сделать – Галадриэль не знала. Дождаться ночи? Но утро только наступило, да и вообще, ее ждут и клиенты и начальник... А может рискнуть? Может этот всадник и не будет ее караулить?  Обдумывая это, она выбежала к ручью, и побежала вдоль него, догадываясь, что ручей рано или поздно приведет ее к реке, а река к городу. И правда, через несколько километров ручей влился в реку, в устье которой и стоял город. Место было открытое – над водной гладью сияло нежно – бирюзовое, утреннее небо.
   А по реке плыла баржа с лесом и какими-то тюками, накрытыми парусиной. На ее корме было два человека – один держал румпель, а другой, сидел на борту свесив вниз ноги и ловил рыбу. Галадриэль смотрела на баржу, и в голове зрел план. Рискованный конечно. Требующий доверится двум незнакомцам. Но лихое безрассудство вскружило Галадриэли голову, и она перелетела с берега на нос баржи, подняла парусину накрывающую тюки, нырнула под нее, и затихла, устроившись в душной темноте…
   - О! Че за? Ты видел? – Спросил один сплавщик другого.
   - Не. Что там? – отозвался рыбак.
   - Пегас прилетел и спрятался под парусиной.
   - Да ну? Пойду спрошу, какого ему надо?..
   Рыбак отложил удочку, и перешел на нос.
   - Эй, ты! – Сказал он, остановившись у бесформенного кома, что представляла под парусиной Галадриэль.
   - Ой, дяденька, можно я тут до города посижу? – протяжно и жалобно спросила Галадриэль. – Я заплачу, если что…
   Сплавщик только хмыкнул, услышав нежный девичий голос.
   - От кого прячешься, глупая? – Уже добродушно спросил он.
   - От… От плохого пегаса… - Подумав ответила Галадриэль, почти не соврав.
   Человек ухмыльнувшись провел рукой по усам.
   - Да ладно, сиди. Чё уж… Тебе удобно там?
   - Да, дяденька, спасибо… - Благодарно ответила Галадриэль, и найдя в парусине дырочку, посмотрела наружу.
   Она видела, как сплавщик повернулся и ушел на корму, слышала и его голос: «Да пусть сидит, нам то что»… Потом все затихло. Только в дырочку было видно, как проплывают мимо деревья на берегу. Потом деревья исчезли, и кроме неба ничего не стало видно…
   Так, без приключений баржа приплыла прямо в порт, где сплавщики ловко отшвартовали ее у набережной.
   Заслышав суету на палубе, Галадриэль робко высунула из под парусины голову и огляделась. Того самого мага на пегасе нигде видно не было. Но вдруг он где-то прятался? Набравшись смелости, Галадриэль целиком вылезла наружу и встала на ноги. В конце концов она в городе, и стража должна охранять ее, разве не так?
   - Спасибо, дяденьки. – Сказала она сплавщикам, и перелетела на мостовую.
   - Ишь… - Сказал один, качнув головой и покрутив ус, а другой только хмыкнул…
   Галадриэль быстро сориентировалась, и перелетела на третью линию порта. Здесь, поблизости от Центральной улицы, в основном были жилые дома. Она быстро нашла 34 номер, и беспокоясь о том, что заставила себя долго ждать, забежала во двор, и постучала в черную дверь, как ее и учили: четыре раза, еще четыре, и еще два.
   В двери приоткрылось окошко, сверкнули чьи-то глаза, окошко захлопнулось, но зато после нескольких щелчков открылась дверь.
   - Наконец-то. – Сказал клыкастый орк, выходя наружу.
   Галадриэль едва подавила в себе желание убежать. Орки не были редкостью в городе, но так близко она их еще не видела.
   - Ва-ва-вам посылка… - Заикаясь произнесла она.
   - Вижу. – Буркнул орк, открыл сумки на ее боках, и вытянул оттуда пакеты.
   Из дома вышел еще один житель, но на сей раз человек. Орк передал тому пакет, и человек, достав из-за голенища сапога нож, ловко вспорол бок пакета. На его лице отразилось сначала недоумение, потом изумление, потом ярость. Он переложил нож в руку, держащую пакет, и вытащил из него пук сухой травы.
   - Это что еще за сено?! Ты что привезла?!
   - Что? Сено? А где… - Спросил орк разглядывая сухую траву в руках человека.
   Галадриэль почуяла, что запахло неприятностями, и предусмотрительно сделала шаг назад.
   - Что мне дали, то и привезла. – Защищаясь пробормотала она.
   - Надо разобраться с мистером Тру. – Сказал человек, хмуро глядя на орка. – Что-то он намутил… Или эта пакеты подменила.
   - Так, ты! Придется тебе посидеть тут, пока мы разбираемся. – По бандитски серьезным тоном сказал человек Галадриэли, кивнув головой на дверь.
   Галадриэль сделала еще шажок назад. Она вовсе не собиралась задерживаться здесь ни на секунду.
   - Хватай ее! – Скомандовал человек орку, заметив, что пегасиха собирается дать деру.
   Реакция орка не заставила себя ждать. Он тут же схватил Галадриэль за крыло.
   - Аааа! – Закричала она, и встав на дыбы двинула орка копытом прямо по лбу.
   Орк пошатнулся, взгляд его сместился к переносице, но хватки не ослабил, а тем временем с другой стороны человек уже примеривался, как бы получше схватить трепыхающуюся и брыкающуюся пегасиху. Видя, что дело плохо, Галадриэль рванулась изо всех сил к открытой калитке; намертво вцепившийся в крыло орк упал, потянул вниз, и крыло Галадриэли пронзила острая боль. Сжав зубы она рванулась еще, и стиснутые пальцы орка соскользнули с крыла. Почувствовав, что больше ее не держат, Галадриэль выбежала через калитку на улицу. Крыло безвольно волочилось сзади мешая бежать, и ужасно болело. Сзади послышался топот, и Галадриэль побежала, стараясь не наступить задними ногами на волочащееся крыло. Оглянувшись, она увидела что за ней бежит и человек, и поднявшийся с земли орк. И бегут они довольно шустро… Эта улица была пуста, но Галадриэль помнила, что через пару улиц к морю будет огромный причал, тянущийся до самых окраин, и что там никогда не бывает безлюдно. Даже ночью. Она свернула в переулок между складами, и понеслась по неуклонно понижающейся мостовой. Ах, если бы не крыло, она бы без проблем оторвалась от натужено пыхтящих преследователей. Но проклятая конечность как назло путалась под ногами, и все что Галадриэль могла – это только держаться на расстоянии.
   Выбежав наконец на причал, Галадриэль почувствовала себя в относительной безопасности, среди оживления, царящего тут. Повернув по направлению к центральной улице, она увидела на своем пути знакомого пегаса. И не просто знакомого, а именно того, который выкупил ее когда то из рабства. О счастье! О лучшей встрече можно было только мечтать.
   - Мастер Лютик!!! – Закричала она и подбежала к пегасу. – Это я, Галадриэль! Помните?!
   С таким защитником ей были не страшны никакие разбойники.

   Отсюда и начинается игра на ролевой…

6. ---
7. Персонажей целый табор.
8. ---
9. Скучно? Тогда я лечу к вам.
10. Опыт? А как вы думаете?