Начало

Штерн скользнул в расщелину между скал и оглянулся, ища глазами Иллюзию.
- Осторожнее, - сказал он и начал спускаться вниз, наталкиваясь боками на стены. Едва не полетев кувыком, он достиг пещеры - там было светло и чувствовался запах реки - и снова оглянулся.

Отредактировано Abendstern (29.05.07 14:12:02)

Штерн, наплевав на правила приличия, лёг на гладкий каменный пол. Коленный сустав, некогда близко познакомившися с копьём, отозвался болью, заставив его в очередной раз проклясть всё на свете.
- Мне нужно знать, откуда ты, - сказал он, - И откуда твои родители. Желательно в подробностях... Всё, что знаешь. Это неделикатно... - он помолчал, - Но, поверь, мне это очень важно!
Шетн чувствовал странную слабость во всём теле. Если бы он сейчас захотел подняться, ему бы это едва ли удалось. Мысли водоворотом кружились в голове.
"Мне кажется, что она как-то связана с Сонази... И этот взгляд... Кого она мне напоминает?" - думал он, - "Чёрт, я сейчас просто свалюсь!.."
Вихрь разноцветных точек закружился перед глазами, а потом превратился в темноту.

Штерн внимательно смотрел на единорога. "Да что же в ней оттуда?" - спрашивал он себя. Штерну не терпелось получить ответ на этот вопрос.
- Со мной всё в порядке, - соврал он, - Поверь, Иллюзия... мне действительно важно знать, откуда ты!

Штерн встал. Он не слышал ответа Иллюзии. Все его мысли вдруг потекли в одном направлении. Он чувствовал, что нужно куда-то идти, ответа на вопрос "Зачем?!" к ощущению не прилагалось. Он неловко -голова всё ещё кружилась - поклонился Иллюзии: - Извини, я тебя оставлю на некоторое время... Я скоро...
Он подошёл к тому месту, где некогда кончалось русло реки. Расправил крылья и, не отталкиваясь, взлетел и неровно, но уже довольно уверенно, отправился в ему самому неизвестном направлении.

Штерн вернулся в пещеру уже почти твёрдо стоя на ногах. Заметив Иллюзию спящей, он некоторое время с удивлением смотрел на неё, словно не веря в саму возможность такого развития событий. Потом, повинуясь странному порыву, он лёг на каменный пол в поуметре от единорога.
"У нас обоих есть прошлое" - подумал он, - "И у нас обоих есть в нем что-то такое, о чём мы бы не слишком хотели вспоминать".

- Не важно... - ответил Штерн, разглядывая единорога.
И вроде бы ничего такого... Но было в ней что-то родное, близкое сердцу. Безсознательно он пытался найти связь Иллюзии со своей родиной, а когда понял, что связи нет, уже ничего не мог понять.
Странная догадка вдруг поразила Штерна. Мелькнула, как молния. А что, если просто...
"Парень, ты  в неё втрескался!" - компетентно заявил внутренний голос. Штерн подпрыгнул бы, если бы не лежал на земле.
"Не пори чушь!" - заявил он голосу, но тот лишь ехиидно засмеялся в ответ: "Знаю-знаю, глаз от неё оторвать не можешь. И вроде не шибко симпатичная, хотя рядом с тобой и за красавицу сойдёт. Странно, неужели за половину тысячелетия ты не мог найти более достойный предмет обожания?".
"Заткнись" - вяло парировал Штерн. "А если и правда влюбился?" - спросил он себя, - "Блин, если да... а, чёт со всем этим".
Придя к такому умозаключению, Штерн потянулся и поцеловал Иллюзию в мордочку.

"Чёрт возьми, хотел бы я это знать!" - подумал Штерн.
Он поднялся. Вихрь эмоций, водоворт чувств... А, впрочем, чего их описывать? Водоворт на то и водоворт, что сулит гибель тому, кто в него попадает.
"Что ей сказать? - лихорадочно соображал он, - "Грех было не запечатлеть поцелуй на такой прелестно мордочке?" Не то... "Что выделаете сегодня вечером?" Блин, что за бред..."
Вспомнился глупый анекдот:"Гуляют порутчик Ржевский с Наташей Ростовой. Молчат. Вдруг порутчик спрашивает: - Наташа, а вас никогда лопатой по лицу не били? - Нет, а что? - Да просто так спросил, для поддержания разговора..."
- Иллюзия, - хрипловато спросил Штерн, - а тебе часто говорят, что ты очень красивая?
"Дурак, - выразительно сообщил внутренний голос, - Не умеешь делать комплименты - не берись!"

Штерн сделал глубокий вдох и продолжил разгородку чепухи, за которой неискушённые в вопросах тонких чувств существа пытаются скрыть нахлынувший на них шквал эмоций.
- Всего один раз? - спросил он, - Это несправедливо мало для такого великолепного создания. Надеюсь, ты не очень обидишься, если я ещё раз повторю, что ты прекрасна?
Штерн чувствовал себя угловатым и нелепым перед грацией и изящной простотой единорога. Он не умел выражать чувства - да и откуда бы ему было научиться? Больше всего ему хотелось вновь прикоснуться губами к прелестной мордочке.
"Она проткнёт меня насквозь за тот бред, что я несу тут, и будет совершенно права" - думал он. Если бы пегасы могли краснеть, Штерн уже сровнялся бы по цвету с помидором. Над пегой мордой взвилось облачко не то дыма, не то пара, и тут же развеялось в воздухе.

- А я не знаю, что тебе сказать, - Штерн, наконец, сорвался, - Чёрт, Иллюзия, я люблю тебя, и ничего не могу с этим поделать! Я влюбился в тебя в тот момент, когда впервые тебя увидел. Я не умею говорить красивых слов, улыбаться смазливыми улыбочками, мне вообще как до Луны до всех искущённых в искусстве ухаживания дон-жуанов. Мне проще сказать тебе о своих чувствах в глаза. Можешь после этого презирать меня, можешь послать подальше, можешь назвать идиотом, но любить тебя я всё равно буду. Иллюзия, ты для меня прекрасна, какя бы ты не была, я ради тебя готов пройти огонь, воду и медные трубы - вот это я умею делать. Всё, - он склонил голову с выражением крайней стадии покорности, - можешь делать со мной, что хочешь, я твой всецело и навеки.
"Ну вот, сказал" - подумал Штерн. Внутренний голос прошептал что-то про пегаску Литочку, которая волочилась некогда за Штерном, но тот ответил голосу, что Литочка была тупее пробки и прибавил пожелание катиться подальше. Голос обиженно заткнулся.