1. Имя.
Рейко. Фамилия неизвестна.
Полное имя (оно же не используемое вообще) - Хайнрих. Короче - Хайн, Ханя.

2. Пол.
Женский.
Мужской (=_=).

3. Возраст.
Около 14 лет на вид.
22.

4. Кто вы.
Ищейка.
Вампир.

5. Опишите персонажа.
Невысокая девушка ростом около ста шестидясети сантиметров с отличной, но не до конца сложившейся фигурой (что естественно для девушки четырнадцати лет то). Вес где-то пятьдесят килограмм. Тёмно-каштановые волосы, идеально прямая чёлка до глаз. Абсолютно прямые волосы доходят Рейко до талии (В последнее время очень хочет их отстричь к чертям собачьим). Кожа болезненно бледная, белая. Брови не видны, их закрывает чёлка, в прочем, в них всё равно нет ничего интересного. Глаза большие, чёрт знает какого цвета. Обычно тёмно-серого, при разных освещениях меняют свой цвет от ярко-зелёного до синего. Взгляд немного странный, точнее не немного странный, а много странный. Точнее сумасшедший. Одержимый даже. В общем, словами описывать тяжеловато. Нос прямой, узкий. Губы тонкие и слегка голубоватые. Вечно растянуты в кровожадной, сумасшедшей ухмылке. Подбородок острый. Лицо выглядит (как и вся фигура) болезненно худым.
Из одежды предпочитает довольно открытые и обтягивающие вещи. Короткая чёрная юбка и чёрная кофта с длинными рукавами и воротником под горло. Также носит короткий чёрный плащ. На ногах длинные сапоги без каблука.
Характер отличается шизанутостью и психованностью. Не может сидеть на месте, но при посторонних холодна и адски спокойна. А вообще, если бы не испорченные нервы и потрёпанная психика, была бы обычной девушкой. Но так получилось, что из-за некоторых обстоятельств из спокойной и милой девочки получилось нечто, существующее сейчас. А именно – ищейка.
А знаете ли вы, что у каждого существа (независимо от пола, возраста, уровня, сил и т.д.) есть свой собственный запах? Причём не просто запах плоти, а запах внутренней, так сказать, сущности, что улавливается только ищейками. Ищейки получают свои способности в обмен на собственную душу. Или сотню душ тех людей, что будут указаны в списке. Список после контракта с демоном поступает ищейкам прямо в мозг, поэтому они прекрасно помнят, кого и когда им нужно убить. Кроме нюха на сущности, ищейки отличаются нечеловеческой (и даже не звериной) скоростью. К сожалению, на этом сверхъестественные способности ищеек заканчиваются. Чаще всего ищейками являются миниатюрные и лёгкие девушки, не достигшие совершеннолетия. Время для них течёт медленней, чем для других существ. Поэтому они могут остаться такими же молодыми, как тогда, когда они заключали договор на множество веков. Не отличающиеся силой, ищейки часто держат возле себя существо, что способно легко и быстро убить того, кого не может убить ищейка.
Слуга... По виду ведь и не скажешь, что это - слуга. Слишком странный вид, слишком странная особа, чтобы представить её рядом с кем-то, кто занимал бы должность хозяина.
Хотя что вид... С первого взгляда да, пугает. Со второго же замечаешь и обреченность во взгляде, и неестественно синие вены на руках и кукольно тонкой шее, и странность походки, и оборванность слов. Страшно. Просто страшно.
Когда-то он был красивым. Очень даже красивым, но, как говорили многие, бесполезным, хоть к красоте прилагался и острый ум. Хотя и сейчас он остался красивым и умным. Только поменялись немного определения этих громких понятий.
Рост - 180, вес - 60, телосложение, соответственно, худощавое. Дистрофичное даже. Но, наверное, не стоит говорить обо всем сразу.
Черты лица у него странные, словно бы пропитанные болью насквозь. И взгляд лилово-красных глаз такой тяжелый, обреченный. После такого взгляда не то, что радоваться жизни не хочется; жить не хочется. А вот он живет; выбивает из себя же силой каждое движение, каждый вдох, каждую минуту своего же никчемного существования, ожидая того момента, когда же эта страшная сказка закончится, и добрая старушка в черном балахоне чиркнет косой, разрежет мертвую душу пополам.
Губы тонкие, бледные. С правой стороны тонкий шрамик, отчетливо заметный. Аккуратный прямой нос и открытый лоб. Тонкие брови, большие глаза, как было выше сказано, лилово-красного цвета с темным кантом.
Прямые черные волосы длиной немногим выше плеч.
Одежда сложностью не отличается: всего-то чуть мятая серо-белая рубашка, черный пиджак, незнамо зачем подчеркивающий острую худобу, того же цвета узкие брюки и высокие сапоги на шнуровке. Причем, всё вместе это смотрится прекрасно, даже несмотря на различие стилей.
А еще ошейник. Тонкий, из плотной черной кожи, издалека и вблизи выглядящий как простая черная полоса на шее. Только вот... Только вот известно, что с обратной его стороны, только хозяйке и самому вампиру. По секрету: там шипы; сотни маленьких острых шипов.
А от ошейника - цепь, которой хозяйка так любит назойливо звенеть.
Характер у него сложный. Сложный, пусть и забитый и сломленный. Хотя, нет, наверное, причин рассказывать об особенностях личности, если само чувство личности давно умерло, а характер используется только лишь в вечной злой полуулыбке.
И несколько назойливых страхов одолевают его... Хотя, может, это вполне обычно, в той ситуации, в которой он находится: бояться открытых пространств, громких звуков, прямых взглядов в глаза и больших скоплений людей.
Способности... Обычные для вампира: невероятная регенерация, реакция, скорость и выносливость. Также способность очаровывать одним взглядом, причем, кого угодно - действует как на девушек, так и на парней. На всех, кроме, конечно, хозяйки. Еще иногда руки вампира становятся лапами с нехилыми такими когтями - сантиметров в двадцать длиной. Сломать такие практически невозможно, затупиться они тоже не могут, так что... Так что такая вот побрякушка делает из него довольно серьезного противника.

6. Биография.
На самом деле она всегда пугала родителей. Родителей и брата, этого кошмарного брата. Этой сволочи, что постоянно тиранила Рейко своими оскорблениями. В адрес болезненной худобы, в адрес странных глаз. Даже в адрес походки. Он всегда находил повод, чтобы оскорбить Рейко. А родители.. Родители словно бы и не замечали ничего этого. Они любили брата. Они и Рейко любили, но предпочитали не видеть, что девочка с братом тихо ненавидят друг друга. Позже, это и станет причиной того, что Рейко по глупости своей окажется ищейкой.
Ей было около пяти лет, когда брат впервые сильно её побил. Сорвался. Резкие приступы ярости достались ему от отца. Конечно, об этом тщательно скрывали. Ведь семья Рейко не была какой-нибудь крестьянской из деревни "Уходивоновка". Они были достаточно влиятельными людьми в небольшом, но всё-таки городе. Нет, Рейко никогда не купалась в роскоши. Хотя, роскошью можно было назвать хотя бы тот факт, что у девушки была своя комната, которая изнутри закрывалась на замок. Комната была тёмной, пыльной. Рейко не убиралась в ней почти. Да и нужна была эта комната только для того, чтобы скрыться от брата или назойливых родителей. Спала же Рейко на чердаке. На маленьком уютном чердаке, который она так любила. Лет в семь она стала воровать свечи из дома и приносить их на чердак, чтобы ночью при свете свечи и луны почитать какую-нибудь книгу. Это всё было замечательно, она не слышала шума в доме, не слышала бесконечные ссоры, крики. Это помещение было словно бы отделено от остального дома. Наверное, поэтому Рейко его так сильно любила. Родители не трогали её, не волновались за неё. Они даже не звали её на обед, ужин или завтрак. Ела она обычно в каких-нибудь маленьких миром забытых трактирах, там же работая официанткой. Когда Рейко было тринадцать лет, у неё впервые появился кто-то дорогой ей, кто-то любимый.
Это был щенок, которого она подобрала около таверны. Грязный, промокший и голодный он буквально покорил сердце Рейко и она просто забрала его к себе на чердак. Никто не знал о собаке. Рейко кормила его, ночью выводила на улицу. Так продолжался год. А потом... А потом собаке почему-то захотелось залаять. Было это вечером, когда дома были все. Брат, мать, отец... Родителям как всегда было совершенно всё равно, что происходит с их детьми. Ну, а брат...
А брату приспичило заглянуть туда, куда Рейко никого не пускала. Растерявшись из-за решившей подать голос собаки, Рейко совсем забыла про дверь, которую стоило бы закрыть. Собаку (совсем небольшую, сантиметров тридцать в холке) увидел брат.
Через два дня она была уже мертва. Задушена верёвкой в то время, когда Рейко зарабатывала себе на еду. Замка на двери не было. Была лишь дыра вместо него.  С этого дня чердак стал для Рейко ненавистным местом, а брат стал тем, чьей смерти она желала и чья смерть ей снилась в сладких снах.
Рейко и сама не помнит, как узнала про ищеек. Идеальных шпионов, собак, которых пускают по следу дичи. Рейко не помнит, как потеряла рассудок. Не помнит, как подписывала договор. Это всё для неё словно бы проходило во сне. Она помнит только, как очнулась у себя в комнате. Она сидела на полу, словно сломанная кукла, и не решалась пошевелиться. Глаза резко открылись, как только нос уловил множество запахов, которые перемешивались и создавали в мыслях настоящий хаос. Вот тогда-то и показал себя список ста жертв. Конечно, было страшно, когда перед глазами внезапно возникли сотканные из тумана буквы. Туман пах отвратительно. Это был ненавистный для Рейко запах. Первым в списке был её собственный брат. Потом родители... Не желая отдавать свою душу, Рейко согласилась принести в жертву ровно сто душ. Три из которых она убила легко и без всяких переживаний. Но искать по свету сотню людей задача нелёгкая, приходилось работать наёмником, искать пропавших людей, отслеживать и убивать. Работа грязная, но прибыли приносит достаточно.
Однако очень скоро Рейко пришлось согласиться с внутренним голосом интуиции, что одной ей слишком трудно охотиться из-за хрупкого телосложения. Да, она была очень быстрой. Но скорость это ещё не всё. В решающем бое практически всё решает сила. Поэтому Рейко начала тратить своё время на поиски верного слуги, который смог бы помогать ей в спасении собственной души, которой ну очень уж не хотелось в ад.

***

В этот вечер шёл дождь, при чём не просто дождь, а ливень. В этом ливне быстро и необратимо растворялась всякая надежда на помощника в грязной работе наёмника. Где-то над самой головой прогремел гром, и прошлась по небу молния, окрасив всё своим смертельно-бледным жёлтым цветом. При такой погоде Рейко всегда была похожа на призрака. Так и сейчас, уныло сев на какую-то скамейку и сгорбившись то ли от холода, то ли от отчаянья. В кармане странно что-то звякнуло; осторожно запустив руку в карман, Рейко достала оттуда небольшую ампулу с прозрачно-розовой жидкостью. Надо же, а Рейко совсем забыла, что ещё не выполнила одну миссию. Хотя какая разница? Она всё равно уже далеко от того, кому надо было доставить несколько таких ампул, какой смысл бежать обратно? Она всё равно почти ничего с этого не получит. В последнее время ищейку использовали совсем не по истинному её значению. Рейко была известна, в основном, в преступных кругах и её использовали для доставки партий наркотиков разным клиентам. Очень скоро такая работа надоела девушке, и та просто сбежала, оставив товар себе. Вдруг пригодится?
Глаза Рейко, обладающие отличным зрением, узрели силуэт. Но ещё раньше она почувствовала запах незнакомого существа, запах непростого существа, существа, которое могло очень многое изменить.
- Я чую перемены, - тихо прошептала Рейко, разбивая ампулу. Острым стеклом было гораздо легче порезать, не так ли? Звук разбитого стекла был поглощён грохотом. Фигуру осветила молния. Ищейка совершенно беззвучно подошла к парню (а это был именно парень), резко схватив его руку и задрав рукав, порезала кожу острым стеклом, чувствуя, как ядовитое вещество быстро расползается по венам. - Если ты не будешь дёргаться, то будет не больно.
На последней фразу Рейко стало видно из-за очередной вспышки молнии. Та самая сумасшедшая ухмылка играла на её лице. Ведь она отлично знала, что это был за яд в ампуле... Вскоре она отпустила руку парня, отойдя на шаг назад и несколько странным голосом произнеся:
- Какой хороший мальчик...

Все было так замечательно, так прекрасно... Но оборвалось. И не сейчас, и не вчера. Давно. Девятнадцать лет назад всё стало плохо. И стало еще хуже четырнадцать лет назад. Сначала родился; бесполезный, никому не нужный. А затем еще и нарвался на неприятность вроде голодного вампира. И выжил всем назло.
Хотя он себя за это ненавидел.
И сейчас... Черное небо заливало землю холодной водой, попутно озаряя ту краткими вспышками молнии и прокатывая тяжелый гром. А заодно и внутри что-то куда-то текло, всё чаще заставляя парня отрывать взгляд от тяжелого свинца неба и, стерев ладонью воду с лица, тяжело вздохнуть: голод, пусть еще пока слабый, уже мучил его. И что-то внутри упорно говорило не возвращаться домой, даже не смотреть в ту сторону. Там... люди. Не вампиры, а простые люди, которым не понятен этот жуткий голод, это ужасное ощущение, когда от сердца откатывается волна, расходящаяся по каждому нерву и кричащая о том, что нужно непременно найти жертву.
Он даже не заметил приближающегося силуэта; скрыл звуки его шагов и гром, и очередная волна шума в ушах. А вот острый удар и следующее за ним пламя, бегущее по венам, касающееся каждой крупицы, каждой точки тела...
Дыхание, до того бывшее абсолютно незаметным, резко отяжелело, вырываясь с диким хрипом и жутким присвистом, а перед глазами заплясали дикие огоньки. Кроваво-красные, ярко-желтые, зеленые, голубые... Все они смешивались, сплетаясь в жуткий клубок, от которого хотелось бежать и к которому тянуло. Но ноги не шли; мышцы сковало адской болью.
Вампир беззвучно, - дыхание его на мгновение остановилось, - скользнул по стене, отчаянно пытаясь удержаться... Удержаться на краю той пропасти, что вмиг нарисовало пораженное ядом сознание.
И только где-то вдалеке, в глубине души тревожно звенело предчувствие, забитое ядом...

- Тс-тс-тс, в первый раз всегда неприятно, - ласково сказала Рей, подойдя к парню и мягко проведя ладонью по его щеке, всё так же немного сумасшедше ухмыляясь. - Скоро неприятные ощущения пройдут, и ты почувствуешь изменения в своём состоянии в лучшую сторону... Я тебе обещаю. Только.. Закрой глаза и ты увидишь..
Девушка хмыкнула, проведя рукой по лицу парня, закрыла ему глаза. Действие яда она знала прекрасно. А ещё она знала, что яд вызывает привыкание. А ещё то, что он был незаконен, и в этом городке его можно было достать только у Рейко. Выбора у парня не было, но после первой дозы ему нужно было хорошенько отлежаться, отдохнуть. Всё-таки это не просто так, это яд. И яд сильный. Он не должен убивать, но ощущения иногда возникают не из приятных.
Выкинув разбитую ампулу куда подальше, Рей внезапно поглубже вздохнула воздуха и во весь свой голос прокричала что-то вроде: "Помогите! Человеку плохо!". Нашлись же добрые люди, которые помогли донести его до ближайшей гостиницы.
Через час они были уже там. "Добрые люди", взяв с Рейко небольшую плату, поспешно удалились, опасаясь, что болезнь заразна; Рей же осталась сидеть у кровати и то и дело приносила холодное и мокрое полотенце, чтобы накрыть им голову парня. Она поступила жестоко, она поступила неправильно. Но кому какое дело? Судя по его лицу, ему было уже всё равно.
Так вот прошли два дня. Рей у кровати парня с холодным полотенцем, иногда приходящая уборщица. И ничего больше.
- Эй, пора бы тебе уже очнуться, - недовольно сказала Рей, готовя юноше новое полотенце. - А то я уже начала волноваться.

Странно ощущать, когда до того стойкие равновесие, силы гравитации и притяжения вдруг сменились полнейшей невесомостью, в которой не можешь даже нормально пошевелиться, ибо ничто не сдерживает. Даже не просто странно; это страшно.
Страшно ничего не понимать и ощущать только лишь мерзкое воздействие наркотика, который глушил все нервы и переживания, делая из до того спокойного и дружелюбного парня флегматичную сволочь; странно чувствовать, как что-то медленно съезжало в голове в сторону, закрывая старые принципы и открывая новые; ужасно понимать, что больше уже ничего не будет. Ни дома, ни родителей, ни этого ощущения ненужности... Вместо него встанет другое чувство; более сильное, более больно ощущаемое...
Было много вопросов, но не было на них ответов. Было много слов, но они никак не собирались в единое предложение. Было много сил, но их не приложить к чему-либо: сложно было даже открыть глаза, хотя так хотелось увидеть золотистый лучик солнца, что дал бы хоть какую-то надежду. Только всё всплывали в памяти последние мгновения и то, чего сразу Хайн не заметил: злорадного оскала сбоку, блеска стеклянного осколка и игрушечных, наигранных капель крови, струйкой плеснувшей из порезанной насквозь вены.
Но рука не болела.
Время то летело со скоростью ветра, то еле ползло, но так или иначе, когда-то пришел тот момент, когда частый и сбивчивый ритм сердца восстановился, а дыхание вновь стало тихим и едва заметным.
Глаза парня, который за эти два дня изменился до неузнаваемости, медленно, словно как у фарфоровой куклы, раскрылись, а дрожащий и соскальзывающий взгляд замер на какой-то пылинке на потолке, что вампир, что странно, видел.
И вновь волна от сердца прокатилась по всему телу; бледные губы парня раскрылись, обнажая длинные белые клыки; вновь вместо дыхания вырвался лишь тяжелый хрип. И он даже не смотрел вбок, где сидела та, которая позволила себе так играть чужими жизнями. Он чувствовал её, мог даже коснуться её сейчас, но не хотел, всё еще удерживая взгляд в одной точке и не шевелясь.

- Какие же мы все слабые, когда дело касается наркотиков, - хмынула Рейко, меняя полотенце на лбу парня. - Бедный мой мальчик... Хотя, могу тебя обрадовать. Ты единственный, кто после этого вообще очнулся. Кажется, я опять немного переборщила с дозой.
Рей мило улыбнулась, снова ласково проводя рукой по щеке парня. Как и в первый раз. Интересно, а что он чувствовал? Сама Рейко, к счастью, наркотиков никогда не пробовала. И не собиралась, честно говоря. Ей было достаточно видеть жалкий вид того, кто сейчас лежал на кровати, чтобы передумать даже пробовать эту гадость. Но... Правда, интересны его ощущения. Но это в другой раз, сейчас Рей думала, как бы помягче сделать его своим верным слугой. Точнее мягко ему намекнуть, что он ей теперь что-то должен.

Неприятно отозвалось внутри слово "наркотики". Неприятно... Но... Но, черт возьми, не обойти это уже...
Хайн хотел было что-то сказать, но вновь вырвался лишь тяжелый хрип, а сам вампир зашелся в тяжелом кашле, какой бывает при сильной ангине. Взгляд на миг соскользнул с точки на потолке вбок, кратко осмотрев комнату, но обойдя девушку, а рука, очевидно, здоровая, скользнула к той, которая почему-то не болела после того, как в неё со всего маху вонзилось стекло. И... И ничего. Кожа над венами была идеально гладкой. Ни царапины, ни шрама, ни, тем более, открытой раны. Не было даже липкой крови; рука была абсолютно здорова.
Вновь вырвался тяжкий хрип.
В глазах вдруг потемнело, и та едва заметная даже острейшему вампирскому взору точечка на потолке угасла в темном потоке. Вампир закусил губу и, кажется, до крови: солоноватый её запах тут же ударил по носу. Но ведь своей же кровью жажды не утолить, и это знает каждый вампир, хоть раз познавший истинный голод.
Рука, что была ближе к девушке, скользнула вниз, с кровати, падая на её колени, а жалобный взгляд, в котором вновь начинали бешеный танец сумасшедшие искорки, скользнул вниз, пытаясь найти хоть что-нибудь, за что еще можно зацепиться.
- П-пожалуйста.., - едва слышимая просьба вырвалась вместе с очередным хрипом, отплатив вампиру за такую наглость холодной дрожью. Конечно, даже в таком состоянии он понимал, что девчонка запросит с него, но... Но уже было безразлично. Хотелось лишь избавиться от этого мерзкого состояния, не видеть больше этих искр, не цепляться больше взглядом за что-нибудь... Не быть больше слабым и... ненужным...

- Ты этого правда хочешь? - тихо спросила Рей, хитро прищурившись. Теперь она точно знала, что эта пакость вызывает привыкание. Глаза девчонки довольно сверкнули. Она почти добилась того, чего так желала. Она медлила, нарочно издеваясь над парнем. Издевательски ласково проводила рукой по его щеке. Издевательски молчала. - Правда-правда? Тогда позволь назвать тебе цену. Ах да, эта штука есть только у меня, если что. Можешь больше её нигде не искать. Это лишь пробник, который ещё не используется. Так вот.. Цена. Цену я возьму, можно сказать, тобой. Твоей же собственной персоной. Понимаешь ли.. На земле есть такие твари, которых называют ищейками. И этим самым ищейкам для счастья нужно только одно. А именно: верный и преданный слуга, который выполнит любое желание своего хозяина. Требования к слуге очень строгие. Защита, нападение, всё должно быть почти идеально. И плюс, мои собственные требования, вкусная готовка. Но выполнять приказы нужно без всяких "но", хозяина не спрашивают, почему он хочет то или иное. Он просто это хочет. Значит, это нужно выполнить. Надеюсь, ты понял, к чему я веду весь этот монолог? Я ищейка. Ищейка, которая ещё не нашла себе слугу, поэтому считается незаконченной. В нашем мире конкуренция очень велика. А я не хочу терять клиентов лишь из-за того, что не имею достойного слуги. Конечно, в официальном виде всё по договору, за определённую плату. Но мы же и так друг друга поймём, верно? Ах да, пока ты ещё в нашем мире и соображаешь, что вообще происходит, сразу предупреждаю. Я иногда бываю та-ак жестока, просто ох и ах. Ну, надеюсь, что ты знаешь, что делаешь.
Рейко ухмыльнулась, осторожно пуская содержимое второй ампулы по венам вампиру. Она знала, что он вампир, конечно знала. Иначе бы наркотик на него просто не подействовал. После, Рей выкинула ампулу в окно, точно зная, что её не станут искать. Одно только волновало Рей, придёт ли после всего этого в себя вампир? Ей, в конце концов, нужен был сильный защитник. А не карликовый пудель, который ослаб под влиянием снотворного. После того, как жидкость разошлась по крови юноши, Рейко достала откуда-то из кармана странную кожаную ленту с висящей на ней цепью и осторожно одела её на шею парню. На всякий случай. Чтобы даже и не думал о побеге... Ищейка хмыкнула, наклонившись и поцеловав парня в лоб, закрыв ему рукой глаза.

И плевать. Плевать на всё то, что она говорила. Всё что угодно, лишь бы избавиться от этого страшного чувства, от этого мерзкого гула, хрипа и сбивчивого стука сердца в висках. Как угодно, что угодно... Только...
Неприятно звякнула за окном разбившаяся ампула. Метрах в ста хлопнул крыльями голубь. В километре в старом деревенском доме провалилась крыша, придавив семью из трех человек, что там жила.
Чувства вампира в один миг обострились до невероятности; дыхание же и пульс выровнялись, а сам вампир слабо улыбнулся. Но не такой улыбкой, какая дарит надежду или поселяет в душе частичку тепла, а улыбкой, пропитанной болью... Болью и пониманием того, что всё, больше уже не будет ничего.
И пусть. Пусть так. Всё равно смерть когда-нибудь придет.

***

Она стояла около ворот города и опять что-то вынюхивала. С того случая прошло уже около года. Количество заказов постепенно росло, а количество людей в списке уменьшалось. На самом деле с появлением "Хани", как шутливо называла его Рей всё дело пошло в гору. И всё было бы замечательно, если бы плату для слуги не было так трудно достать. Всё-таки не молоком платит, наркотиками. Да ещё и какими... Ой, чует Рей, дорого ей за это заплатить придётся. Ой, дорого... На том свете всё учтётся. А знаете, почему ищейки сами никогда не убивают? Потому что эти грехи с сердца не смыть, не срезать. Они есть и они навсегда. А при переходе в мир иной каждое пятнышко рассматриваться будет. А Рейко никак не могла этого понять. Хотя, уж лучше так, чем раньше времени становится бездушной машиной для поиска и убийств.
Хмм.. Опять он медлит. Рейко нетерпеливо оглянулась. Всё никак не могла понять, что бегает она вообще-то гораздо быстрее Хайна. Ищейка же всё-таки, а не простой человек.
Новый заказ отменился внезапно. Рейко просто почувствовала дыхание запаха жертвы. Жертвы из списка. И он находился рядом. Совсем рядом. И его нужно было убить.
Вообще, хорошо, что у Рей появился Хайн. Ежедневные завтраки, обеды и ужины шли ей на пользу. И дело он своё хорошо знал. Не перечил, не делал замечаний. Выполнял всё точно по приказу. Рейко была довольна им. Да и вообще, всё прекрасно, но медлительность существ, отличных от ищеек очень раздражала. Приходилось ждать. Рей прищурилась. Надо будет спросить у него когда-нибудь, как он относится к ней, к Рейко. Хотя, глупый вопрос. Скорее всего, тихо ненавидит. А как ещё? Это же Рейко так сильно изменила его жизнь. И изменила совсем не в лучшую сторону. Ну да ладно. Какая вообще разница? Главное, что есть заказы, список, деньги, еда, жизнь и душа. А остальное приложиться. Хотя, что остальное? Рейко вроде бы и не нужно было больше ничего.

Ходить за ней, делать за неё всю грязную работу, убирать после и... получать за это небольшую ампулу из тонкого стекла. С железной крышечкой, на которой стояла какая-нибудь буква или цифра. А на боку баночки, на тонком-тонком стекле, на стекле, тоньше первого льда, было выжжено магией название, которое, почему-то, всегда вылетало из головы, но зато прилетало обратно, когда не надо.
Конечно, Хайн ненавидел Рейко. Ненавидел так, как никто еще никого не ненавидел. Но что он мог сделать? Только вот молча слушаться и копить в себе негатив, не забывая ни единой мелочи, ни единого взгляда, ни единого слова или жеста. Память отчего-то терпела все эти склады. Наверное, на неё тоже влияли эти... стеклянные... с крышечкой железной...
Хотя черт с ними. По крайней мере сейчас, пока еще голод довольно молчит.
Большую часть того года он молчал, лишь изредка только позволяя себе сказать что-нибудь вроде "да, конечно" на какой-нибудь глупый вопрос ищейки, которая так любила их задавать. Сядет так на стул, обняв одну ногу, упрется подбородком в коленку и начнет что-то спрашивать. То про... ощущения, то про что-то постороннее, вроде того, почему небо голубое, а трава зеленая. А то и просто про следующих жертв. С энтузиазмом начнет расписывать их смерть, расставлять всё по местам, раздавать роли... Из каждой смерти - спектакль. И дурной Ханя в главной роли. С лапами, с когтями, жадным оскалом и мыслью только о... стеклянной... с крышечкой железной такой...
Конечно, чувствовал он себя неважно, когда начинал задумываться над своим состоянием. Да и кому было бы хорошо в такой ситуации?.. Быть слугой ищейки, одновременно быть её извечной игрушкой, а, значит, в любой момент можно полететь к черту, ибо достал, и, к тому же, зависеть от неё же только лишь потому, что ей просто понравился такой способ удержания слуги рядом с собой.
Хотелось хоть одним глазком посмотреть на других ищеек и их слуг. Может, Рейко соврала, и все остальные разбираются со своими жертвами сами. А может, и нет, и другие ищейки имеют какой-либо другой способ привлечения слуг к себе. Но, увы, а может, к счастью, ни сами ищейки, ни их слуги на дороге странного дуэта не встречались.
И вот сейчас она стоит, принюхивается к тяжелому воздуху. Злобно сверкает глазом. Наверняка опять думает о том, что ищейки - боги, а остальные - ничтожества, ибо медленно бегают. Или замышляет какую-нибудь злую игру вроде "не дай дурному Хане его...стеклянную... с крышечкой, да, мать её, железной... и посмотри, как ему будет плохо". Или просто придумывает очередные глупые вопросы.
Хайн бесшумно подошел к Рейко, держа на лице всё ту же устало-обреченную маску, которую никто и не замечал. Его вообще никто не замечал. Наверное, это карма. Или просто вокруг Рейко формируется особая атмосфера... Ну, не суть. Суть то, что сейчас она точно начнет строить жуткие планы, корчить гримаски и тянуть за цепь, заставляя шипы с обратной стороны ошейника вонзаться в шею вампира.

***

- Чуешь его? - тихо спросила Рейко, осторожно указывая на дверь, за которой явно происходило что-то странное. Кто-тосуетился, бегал, что-то собирал. - Он уже знает, что мы здесь... Наша с тобой юбилейная жертва. Целая двадцать пятая из списка. Сегодня надо будет это отметить. Ты же сбегаешь потом в магазин и купишь любимой хозяйке какое-нибудь хорошее вино, верно? Умница.
Ищейка слегка пригнулась, словно зверь, который притаился перед прыжком. Её задача - лишь выследить жертву и указать на неё. Остальное.. Это уже дело рук Хани. Вот сейчас он соберёт все свои вещи и выбежит. Кто-то уже доложил. Кто-то сдал. Надо будет найти и убить предателя. Но сейчас другое. Запах от жертвы был не слишком приятный, поэтому Рей хотелось поскорее с этим всем уже закончить. В её представлении уже сложился образ маленького толстяка с лысиной на башке и чемоданчиком в руке. Как бы не так. Из двери вышла какая-то рогатая тварь, только отдалённо напоминающая человека.
- Э-это.. Что, подстава? - удивлённо спросила Рейко, скорее у самой себя, нежели у кого-то ещё. Но раз ЭТО убегает, значит боится... А значит, шансы есть. Она оглянулась на Ханю и кивнула ему. - Ты знаешь что делать.. Только...
Прежде чем Хайн успел уйти, ищейка внезапно схватила его за рукав и, чуть притянув к себе, шепнула ему на ухо:
- Только будь осторожен, - и тут же, смутившись и даже чуть покраснев, добавила. - Я не хочу потерять сегодняшнее вино.
А потом отпустила, отпустила и отошла, делая вид, что её совершенно не волнует происходящее. Но всё-таки, как не лишай её рассудка, Рейко прежде всего оставалась человеком. Обычным человеком, которого, легко обманув, лишили души и ума. В каком-то смысле, она могла понять, как сейчас Хайну приходится. Но, всё-таки, это чувство было совершенно незаметно под безумной маской дикой ищейки, для которой вся жизнь проходит в преследовании добычи. Добычи, которую потом нужно отдать. Рейко всё так же делала вид, что её ничего не волнует. Хотя взгляд девочки то и дело нервно скользил по Хайну. И надо же было такому случиться, что впервые за много лет ищейка и вправду привязалась к своему слуге.

Вампир тихо вздыхал, ожидая своего часа и незаметно, совсем незаметно слушая, что происходит вокруг. Вокруг, причем, не в смысле ближайшего окружения, а в радиусе метров ста. Что-то интересненькое намечалось тут, однозначно...
Но рогатая тварь, обозначенная жертвой, выбежала из-за двери, и хотел было Хайн уже метнуться к ней, перегородить дорогу и молча свернуть шею, как Рейко схватила слугу за рукав.
Странные слова для неё, но Хайн, как ему и положено, не проявил ни тени какого-либо чувства, только лишь чуть дернувшись, словно бы по инерции, а затем и вовсе исчезнув, но зато тут же появившись перед рогатой тварью. И уже в обычном для слуги образе - с когтистыми лапами, злорадной полуулыбкой-полуоскалом и пугающим блеском в лилово-красных глазах.
Всё было... как всегда. Жертва замерла, шокированная внезапностью, и поплатилась за свою задержку: в тот же миг острые когти мягко вошли существу в грудь. Что-то неприятно хрустнуло, по пальцам заструилась горячая кровь пульсирующей струей, а из горла твари вырвался полукрик-полустон. И очередной удар - когти скользнули по лицу жертвы и, обхватив шею, резко дернули ту в сторону, отчего хрупкие шейные позвонки отвратно щелкнули под рукой, а сам Хайн нервно поморщился. Никогда еще его так не бесил этот хруст; никогда еще его не доводило ощущение бьющей по руке крови до белого каления. Но... Но кому какое дело?..
Тело жертвы обмякло; неестественно подкосились ноги, опуская труп на пол. Свистнули в воздухе когти, оставляя на светлой стене длинный след из кровавых брызг.
Всё, наверное. На сегодня, вернее, всё.

***

- Э-эй, Ха-аня, - растягивая гласные, позвала Рейко. Вино сильно давило на мозг, заставляя его плавно отключаться. Сама девушка была уже покрасневшей от алкоголя и еле что-то могла сказать. В таком состоянии от неё редко можно дождаться каких-нибудь умных мыслей. - Ха-аня, ты знаешь, ты та-акой милый. Но я не это хотела сказать. Я-я.. Я хотела спросить, а что ты чувствуешь, когда эта жидкость проникает в твою кровь?
Рейко задумчиво смотрела на стеклянную ампулу, которую держала в руках перед своим носом. Сама она нагло развалилась на стуле, закинув ноги на стол. Ей действительно было интересно, что чувствует Хайн, получая заветную дозу. Просто непонятно, почему она вызывает такое сильное привыкание. Точнее, почему привыкание, это понятно, но почему.. Вопрос было довольно тяжело сформулировать, особенно после вина. Поэтому Рейко даже в собственных мыслях смогла спросить только "почему?..".
- Я вот тут просто думаю, может на себе попробовать? Хотя я же не вампир... Но вдруг получится? Мэ-э.. Рекламировали его как "неземное блаженство", неужели правда? - Рей прищурилась одним глазом, вторым внимательно осматривая розоватую жидкость. А если после всего этого с Рей что-то случится? Хотя, похоже, за жизнь Рейко волновалась только она сама. - Знаешь, а я не хотела тогда.. Ну, в первый раз вливать в тебя эту дрянь. Просто... Просто ни с кем договориться не получалось, а ты мог в любой момент уйти... Вот я и..
И чего она оправдывается? Спьяну язык, видимо, совсем не слушается. Хотя ничего удивительного. Всё-таки целую бутылку выдуть успела. Правда, осталась ещё вторая. Её Хайн, вероятно, купил на всякий случай, зная, как хозяйка любит разбивать бутылки о камень или чью-то голову.
- Мэ-э, Ха-ань, выпить хочешь? - спросила Рейко почти что трезвым голосом. - Хорошее вино. У тебя отличный вкус, всё-таки...

Вампир, упорно строя из себя отдыхающий труп, развалился на диване, свесив голову и сложив руки на груди. Он привык уже к пьяной болтовне своей хозяйки; привык к глупостям, которые она иногда начинает нести. Привык даже к тому, что она долго и упорно крутит ампулу в руках, всячески её рассматривая и дразня вампира.
И потому, да, потому он не обращал внимания, смотря в какой-то темный угол, который, от того, что Хайн свесил голову с дивана, виделся вверх ногами.
Слова о пробе его, конечно, тронули, заставив заметно вздрогнуть и метнуть обеспокоенный взгляд на Рейко. Но что он мог, в конце концов, сделать, если ей вдруг прибрендит попробовать?..
- Никакое это не... блаженство, - обиженно произнес он, смотря, как блики пламени играют на розоватом лице хозяйки. Вверх ногами, причем.
- Это больно, - дополнил он, как-то странно поведя плечами, - неприятно, глупо... Пустая трата времени, сил, денег и здоровья.
Настроение, и без того колебавшееся где-то на уровне океанских впадин, опустилось еще ниже. Мало того, что милейшая Рейко напилась, так ей еще и по пьяни в голову лезут мысли о том, как бы свиснуть у слуги его зарплату. Замечательно. Просто замечательно.
Но да: Хайн не мог открыто сказать всё, что думает об этой своевольной девчонке, и не мог отобрать у неё заветную ампулу.
Он вновь отвел взгляд в угол.

- Я просто не понимаю, чем это так привлекает людей и нелюдей, - несколько грустно сказала Рейко, кинув вампиру его заслуженную ампулу. - Фу, если я попробую этой мерзости, ты за ампулу будешь переживать, а не за меня. Вредина.
Она фыркнула и, слегка покачиваясь, встала, явно собираясь направиться куда-то по направлению к Хайну, но это направление, всё-таки, нужно было ещё найти. Ну, перед глазами всё как-то дво-оилось, ра-асплыва-алось...
- Левее, правее.. Прямо... Левее... - бубнила Рей, пытаясь ровным шагом дойти до дивана. Ну, ровным-неровным, а дошла же. Правда плюхнулась она прямо на живот вампиру. Ну ничего, не тяжёлая. - Из-звиняюсь. Я не рассчитала...
Извинится то она ивинилась, а вот вставать с живота вампира так и не стала. Лень. Да и, если она встанет она грохнется на вампира ещё раз. и уже не так аккуратно.
- Во-от все вы такие, - демонстративно всхлипывая, сказала Рей. - Никто меня не любит, никому не интересно, почему я стала такой.. Ищейкой. Это, между прочим, тоже неприятно, душу дьяволу продавать... Фу, все вокруг сплошные эгоисты...
На последних словах Рейко всё-таки соскользнула с живота вампира, плюхнувшись на пол. Точнее почти плюхнулась, верхняя её часть мирно лежала на Хайне и мирно посапывала. Пожалуй, единственный момент, когда можно увидеть Рейко такой, какой она была раньше. Милой, доброй и несколько наивной. А когда она проснётся всё будет уже иначе. И Рей, снова взяв след, помчится куда-нибудь на другой край города. Или помчится туда же, но за очередным заказом.