Проснулся Алхимик, в так называемом, "гостевом деннике" Ипподрома, от того, что в оба уха его лились следующие слова:
-Открой глазки! Открой глазоньки! Вставай! Вставай немедленно! Ну пожалста, ну пожалста! Ну хорошо. Еще пять минут. Еще пять минуточек! Поверил?! Вставай! Вставай! Вставай!
Жеребец резко открыл глаза и поднял голову. В эту же секунду на него обрушился поток всякого хлама и что-то, что явно хотело его придушить, ибо упав ему на спину резко выпустила какие-то веревки, что с щелчком застегнулись у него на животе. Среди прочего, в горе этого хлама присутствовала гирлянда из колокольчиков, которая опутала его шею и принялась отчаянно звенеть на разные голоса. А звон этот коня не сколько пугал, сколько раздражал. Дело в том, что головой Алхимик задел рычаг, открывший люк над его головой. А люк вел прямиком с "чердака",где хранилась всякая всячина.
В туже секунду дверь отворилась, и на пороге денника появилось двое огненно-рыжих, веснушчатых мальчишек-близнецов, из-за спин которых выглядывала слегка удивленная, интелегентная и несомненно породистая морда единорога необычной, светло-гнедой масти.
-Опа-на..-рассмеялся один из мальчишек-глянь, Фрэнк, а ему идет твое старое седло!
По золотому рогу гнедого пробежала красная искра, конь был явно возмущен.
-Я не Фрэнк,-произнес он приятным тенором-а сэр Френсис.
-Простите, сэр Френсис!-язвительно произнес мальчик-Я забыл!
-Рябят,-вдруг неожиданно робко произнес Алхимик, лишь голова которого выглядывала из кучи хлама-может, вы меня вытащите отсюда?
-Ах, ну да!-воскликнул молчавший до этого момента молчавший-Кстати, меня Кирилл зовут..
-А его,вероятно, Мефодий?-перебил Алхимик, указывая рогом на его брата, отчаянно пыхтя.
-А ты, вероятно, юморист?!-сразу же встал в штыки пока еще "безымянный" мальчишка-Я, вообще-то, Денис! А это Френсис,-указал он на единорога-впрочем, мы все называем его Фрэнк. Мы с братом Котики.
-Котики?-удивился Алхимик, пытаясь высвободить крыло-А почему не мяукаете?
-Да нет, ты не понял!-снова откликнулся Кирилл, каким-то заклинанием постепенно, по кусочкам, поднимая обратно, на чердак. Медленно он работал из-за того, что сила магическая оставляла желать лучшего-Мы из рода Котиков, ты что, не знаешь таких?!
-Слушайте,-возмутился жеребец, обиженный на упрек в адрес его неосведомленности-работайте лучше, а не разводите болтологий!
-Да ладно тебя, чего сразу злиться..-обиженно, в один голос произнесли близнецы и взялись за работу..
Минут через десять весь мусор был возвращен на чердак, на жеребце осталось только то самое приспособление для особо изощренных пыток, которое при дальнейшем рассмотрение оказалось особым седлом, из серии тех, которые сейчас уже отменили. Служили такие седла специально для укрощения единорогов и пегасов, в далекие и довольно темные времена. Еще минут десять близнецы-Котики безуспешно пытались стащить с Алхимика седло.
-А может мы подпруги перережем?-устало протянул Денис,задумчиво посасывающий соломинку.
-Это как?-удивился его братец.
-А просто!-усмехнулся Денис -Фрэнк разбежится и ударит рогом по подпруге..она авось и разорвется.
-Нет!-хором крикнули Френсис и Алхимик, а потом гнедой единорог добавил-Если мы рискнем это осуществить, то после удара такого от сэра Алхимика ничего не останется, чего я не смогу сказать про седло. Кстати, я кое-что на этот счет припомнил...
-Что?-оживился Алхимик.
-На подпруге...
-Что на подпруге?!-вскочил с места Денис и ринулся следом за братом к Алхимику.
-На подпруге...
-Да не тяни ты!-возмутился Алхимик, недовольно покосившись на братьев, которые вились около его бока, в миллионный раз разглядывая крепления.
-А вы не перебивайте!-обиделся сэр Френсис-Там на подпруге есть замочная скважина, а к ней и ключик. Ключик лежит в ящике с остальными ключами. Он такой маленький, серебряный. Денис, сбегай за ним. Он там один такой.
-Э, а почему Денис?!-спросил Кирилл и вылетел из денника за братом. Через пару минут оба вернулись с ключом. Еще через пять минут перебранки на тему, кто будет освобождать жеребца из "седельного плена",седло отправилось на чердак, к прочему мусору, после чего люк захлопнулся.
-Спасибо вам,-кивнул с легкой улыбкой жеребец-я пойду.
-Э, нет!-хором воскликнули мальчонки и единорог-Ты одним "спасибо" от нас не отделаешься!
-Ну ладно, что вы хотите?-устало спросил Алхимик, недовольно морщась и нервно взмахивая левым крылом.
-Выступи на танцах,-с хитрой улыбкой произнес Кирилл-и мы будим квиты!..

...Ничего другого Алхимику не оставалось, как ответить "да".Да и пожалел он об этом крепко, ибо все трое хором заявили, что в таком виде выступать нельзя. Демона затолкали в баню, где час с лишним натирали его шкуру мылом, промывали его гриву и хвост специальной шампунью, а на крылья вообще вылили полную бутылку специального кондиционера. И так тысячу раз подряд. В конце "банной процедуры" жеребец был обозлен до крайности, но великолепно чистый и блестящий. Но на этом подготовка к выступлению не окончилась! После бани жеребца тщательно высушили и на совесть протерли его копыта и рог специальным маслом: что бы блестели сильнее. Далее, жеребца повели в так называемую "раздевалку",находящуюся около манежа для танцев, где Алхимику предстояло провести час до выступления. Как раз за это время должны были подогнать "форму" для выступления. Ее долго ждать не пришлось. Братья притащили охапку каких-то тряпок, цвет которых Алхимик даже и не успел определить. Минут через десять коню наконец разрешили глянуть в зеркало. Отражение настолько шокировало Алхимика, что несколько минут он провел в полном трансе, а потом начал отчаянно брыкаться, пока наконец не избавился от тихого ужаса, который до этого времени был на него нацеплен.Дело в том, что ребята по ошибке притащили Алхимику форму какой-то кобылы, которой предстояло выступать в легкой розовой накидкой и с бантиками в гриве и хвосте. А теперь на секундочку представим, как выглядел демон, настоящий демон в этом..этом...этом кошмаре! Теперь понимаете его реакцию? Близнецы, осознав свою ошибку, ринулись ее исправлять. На этот раз, они вернулись с "правильными шмотками". Когда до выступления оставалось еще пятнадцать минут, Алхимик наконец-то предстал во всей красе перед затаившими дыхание новоиспеченными друзьями. Жеребец выглядел великолепно! В гриву были вплетены длинные золотые ленты, спину украшала черная шелковая накидка, подкладка которой была выполнена из материала, по цвету напоминающем золото. По краям накидки шла золотая вышивка. Денис нанес на коня последние штришки: пригладил челку, еще раз протер рог и копыта специальным средством для блеска и хлопнув по шее пожелал удачи. На манеже объявили его имя и жеребец, кивнув своей компании вышел на освещенную арену...

...Он не знал, где была его голова, когда решился он вступить в эту авантюру. Он знал, что совершенно не подходит для танцев, что все его существо не создано для прекрасного искусства, которым не всякий овладевает, и подавно, овладевает в совершенстве. Алхимик глубоко вздохнул и шагом вышел на середину манежа. В этот момент яркий свет приглушили, и теперь он стоял в лучах бледно-голубых, словно небо, продернутое легкой вечерней дымкой..эти нежные лучи блестели во всех изящных складках его накидки, в каждой ленточке то и дело проглядывал блик. В этом таинственном освещении, сам Алхимик выглядел словно дивное создание,а ведь никто бы не сказал такое про реальное его существо, хотя, чего тут грешить, он и будучи демон был великолепен. Но даже то, его печальное и темное великолепие меркло против той магии, воплощением которой он был сейчас. Именно светлой магии, ибо ничто материальное нельзя было сравнить с этим. Темное тело жеребца излучало голубоватое свечение, вокуруг ног возник странный, легкий, как дыхание возлюбленной туман, да нет же, не туман, а легкая дымка, которая могла исчезнуть при любом неосторожном движение. Конь склонил голову в приветствии, и тут же услышал звуки музыки. Да, согласна, не подходящая для танца музыка. Видно вся "танцевальная" кончилась именно на Алхимики, ибо как объяснить то, что со всех сторон лилась тихая(но это лишь в начале!) и спокойная мелодия песни Geh, группы Tokio Hotel. Первые аккорды ласкали его слух и неожиданно он почувствовал что-то, что до этого момента не было ему знакомо. Может быть, у него просто открылось так называемое "танцевальное дыхание", или, быть может "чувство танца", но так или иначе, но тело жеребца вдруг приобрела неописуемую легкость, казалось, каждая клеточка прониклась мелодия и каждый мускул, и каждая доля его горячей и живой плоти знает свое предназночение в танце. А именно танец начал Алхимик. Сначало, это были почти ничего не значущие движения..так, по-крайней мере показалось бы тому, кто не знаком с этим языком, языком танца. Ноги жеребца красиво перекрещивались, тяжелые копыта, которые обычно отдавались на земле глухим и тяжелым ударом теперь ступали мягко, даже не поднимая песка. Это была одна из немногих песен с вокалом, песен со словами, под которую выступают. Хотя, под песни со словами выступают очень редко, если вообще выступают, в нашем случае-танцуют. Но Алхимик был одним из немногих исключений из правил, которые те самые правила подтверждают. Так стоило солисту взять первые строчки, как Алхимик, не остонавливаясь, сделал легкий поворот на месте и продолжил свой плавный шаг уже в другую сторону. Постепенно, танец его приобретал четкие границы пространства, хотя сам Алхимик границ не чувствовал, ибо нет для танца границ. Теперь он двигался, хотя нет, вальсировал,а "вальсировал"-это хорошее слово,что бы передать характер движений коня, так вот, вальсировал он по четкому кругу, не сбиваясь, не запинаясь и на секунду. Даже не зная  слов он пел. Пело его сердце, душа и тело, его движения передовали зрителям то, что не мог сказать в своей песне юноша..образ жеребца был пропитан печалью, и этот образ дополняли слабые переливы прожекторов: от нежно-голубого, до дымчато-серого, с оттенками серенивого и редкими проблесками бледно-желтого, который, верно, символизировал путь к спасению, который предстоит преодолеть. "Geh!"-раздалась на весь зал первая строчка припева, которая заставила жеребца сменить свой легкий и ненавязчивый вальс, на более живой танец, через переход, символизирующий раскаинье и мольбу о прощение. Жеребец резко оттолкнулся от земли, стоило загреметь припеву,  и в полее изогнувшись, словно дракон он приземлился, и со скорбью вселенской в агатовых глазах окинул зрителей взглядом, притих в неком поклоне. Но снова, словно грома раскат вторая строчка припева, которая заставляет жеребца вновь оттолкнуться от земли и сделав в воздухе пируэт приземлиться, и повторить тоже самое уже на земле. Даже освещение потухла на минуту и вспыхнула всями цветами радуги, словно распостились на манеже диковинные цветы, и тут же потухли, словно завяли, вновь распукстившись, при очередном скачке с всторону, при очередном каприоле, при новой пезаде..взмах сильными крыльями и несколько темпов пиаффе, пара шагов назад...Накидка плавно поднимается и вновь ложится на круп коня, ленты то слегка завиваются, слегка шевелются, то начинают свой собственный танец в гриве жеребца, искрясь и извеваясь словно огненные змеи. Хвост плавно изгибается, черным облаком следуя за жеребцом. Великолепный пассаж..тут никто бы и не заметил разницы между полетом или движением по земле, каждый изящный подъем ноги, которые всего на каких-то несколько сантиметров сокращали расстояние до финишной черты, с легким зависанием в воздухе...и очередной плавный перелив мелодии, который заставил жеребца сменить аллюр. Теперь это была прекрасная испанская рысь: нога поднималась в такт мелоди почти, да чего там "почти" под прямым углом,паралельно земле. Раз-два-три.. Очередной переход: жеребец подпрыгнул в воздух, распустил крылья и плавно опустился на песок, по очереди косаясь копытами земли. Сердце бьется, готовое выскочить из груди.. дыхание замерло, кажется, что все движения Алхимик выполняет на едином дыхание. Музыка затихает. У всех создается впечатление, что все, танец окончен, конец выступлению, пусть завершенному на такой печальной ноте, ибо траурным аккордом закончилась предпоследняя часть. Не последняя.. теперь Алхимик понял, что в танце он рассказывает не что иное, как свою собственную истори и пускай, что она совершенно не сходится со словами песни. и это завершение, которое сейчас грянет на новых нотах других аккуордов будет символизировать то, что каждый волен сам менять свою судьбу, что можно отрекшись от прошлого, начать жизнь с нового листа, зачеркнув то, что можно назвать "концом".
Tage gehn vorbei
Ohne da zu sein
Das ist alles was uns bleibt
Wenn du gehst
Wenn du jetz gehst
Versuch nich zu verstehn 
Warum es nich mehr geht
Geh!
Versuch uns beide zu verliern
Fr uns wirds erst weitergehen
Wenn wir uns nicht mehr sehen
Geh!
Geh!
Эти строки стучат в его голове, он больше не слышит голоса солиста, сильнее голос его души и стук его сердца,которое в крике, а именно на крик, безмолвный крик, который отражался лишь в неистовом танце,в крике безмолвном,разрывается его существо. Последние звуки и Алхимика отпускает это "чувство танца" и он плавно опустившись на землю после очередного каприоля припадает перед зрителями на левое колено, в поклоне. Зал апладирует. Они апладируют стоя..

..Жеребец,в легком трансе подходит к судьям и услышав оценки скрылся за "кулисами".Он слышал, как объявляли слудующего участника, никак не отреогировал на поздравления и дружеские хлопки по плечам и крупу друзей. Он молча подошел к зеркалу и с тот же миг, как по волшебству оставили его ленты и накидка, растворились в воздухе.Алхимик потерял все то волшебство, которое окружало его там, на манеже. Он стоял перед зеркалом ровно в таком виде, в котором его привыкли воспренимать. Даже блеск с рога и копыт теперь исчез, смылась вся пафосная и показная красота. Жеребец криво усмехнулся и пошел к выходу.
-Э, ты куда?!-воскликнул Денис..
Алхимик обернулся около выхода и улыбнувшись сказал:
-Мы еще встретимся..я обещаю....
...и он ушел..ушел туда,куда вело его сердце.