- Вот как? - Олаф с удивлением посмотрел на единорожку. - У, какая ты шустрая! И что там было? И осталось что нибудь?

Олаф улыбнулся Ласке в ответ. Далось это ему с трудом, и больше походило на оскал.
- А ты, Ласка, ничего в руинах не находила?

- Да, хоть убей, не пойму, зачем единорогу деньги? - Хмыкнул Олаф. - А вообще-то, золото, оказывает поистинне магическое действие на людей, и прочих корыстных существ. Ты заметила? - Впрочем, Олафу, оно тоже бы не повредило. - А что там за свитки?

Роксана тихонько прирысила сюда. "Как много незнакомых" - подумала она, искоса рассматривая всех. Однако, кобыла не стала смущаться, а только лишь отошла на некоторое расстояние и стала пить воду. Ее бежевая шкурка ( ) переливалась и совсем чуть-чуть поблескивала на солнышке. Роксана напилась, постояла немного. Ветер трепал ее гриву, такой прохладный ветерок лошадь очень любила. Затем, Роксана подошла к остальным, чтобы познакомиться.

Отредактировано Роксана (05.05.07 14:58:07)

У Роксаны от такого зрелища дар речи пропал. Но все-таки она также дружелюбно и мило ответила:
- Привет.

- А я типа Роксана. - такой же манерой разговора сказала коба. - Ничего, видала и пострашнее. Но это не важно.

Тави размашистым галопом мерял каждый метр. Он не ощущал признаков усталости. Лишь бесконечность стука крови в оковах висков. Жеребец заигрывая с холодным ветром, фыркал. Тот щипал горячую кожу, яростно впиваясь страстными поцелуями в тонкие губы, становящиеся охлаждёнными, в отличии от горящей плоти. Багровая грива рассыпалась тонкими осколками и подхватывая на свои грани тепло яркого заката, стихала в неизвестности. Мустанг остановился у водопоя. Почти никого не было. С грацией парения орла он гордо вскинул голову, играя очередную роль дерзкого лжеца. И так всегда. Безумный лавилас, сошедший с трезво прямой дороги, но слишком груб и слишком бесчувствен ...

Стук копыт, приглушенный пеленой тишины. Состояние сна медленно перевоплощалось в туманную реальность с призрачными сгустками, клубящимися в утреннем эфире. Тави, робко оглядываясь, склонил голову к воде. По точёной шее струилась багровая грива. По гортани, журча и рукоплеская, всё с новыми и новыми ласками текла вода, прекрасно освежая. Жеребец вскинул голову, рассеивая брызги в радиусе двух метров. Он обернулся и заметил туманный силуэт, явно, кобылы. Дабы дать знать о себе, хотя его уже наверняка заметили, мустанг протяжно заржал...

- Моё имя Рики-тики-Тави. Но обычно меня называют просто - Тави, - с дерзкой ухмылкой произнёс мустанг, с какой-то нервозностью переступая с ноги на ногу. Беззвучно. Каждый глухой шум расстворялся в гулкой тишине. Жеребец вгляделся в бездонные глаза собеседницы. Любил он так делать, да и вообще, вглядываться. Всегда был любопытным и внимательным. хотя, в своём же безумстве нередко не замечал элементарно приоткрытой лжи.