Обглодав все в пределах досягаемости, Лютик хотел было встать, но ноги его не слушались, и он бросил эту затею. Он уже с трудом помнил, что тут делает, но помнил, что ему вроде бы грустно. Да и в груди, будто бы лежала ледяная глыба, которую никак было не растопить принятым спиртным. Лютик оглянулся, и не увидя непрошеных слушателей, затянул, изредка сбиваясь и останавливаясь, очередную песню:

Empty spaces - what are we living for
Abandoned places - I guess we know the score
On and on, does anybody know what we are looking for...
Another hero, another mindless crime
Behind the curtain, in the pantomime
Hold the line, does anybody want to take it anymore
The show must go on,
The show must go on
Inside my heart is breaking
My make-up may be flaking
But my smile still stays on.
Whatever happens, I'll leave it all to chance
Another heartache, another failed romance
On and on, does anybody know what we are living for?
I guess I'm learning, I must be warmer now
I'll soon be turning, round the corner now
Outside the dawn is breaking
But inside in the dark I'm aching to be free
The show must go on
The show must go on
Inside my heart is breaking
My make-up may be flaking
But my smile still stays on
My soul is painted like the wings of butterflies
Fairytales of yesterday will grow but never die
I can fly - my friends
The show must go on
The show must go on
I'll face it with a grin
I'm never giving in
On - with the show -
I'll top the bill, I'll overkill
I have to find the will to carry on
On with the -
On with the show -
The show must go on...

Лютик носом поставил ведро в вертикальное положение, что б наполнить его вновь, и только тут, осознал чьё то присутствие. Прищурившись, он всмотрелся в прибывшего, и опознал в нём Штерна. Это был единственный, кого Лютик был рад сейчас видеть. Всё-таки, родственная душа, с кем можно было поговорить о жизни. Ну и собутыльник ему тоже бы не помешал.
- А, Штерн, и давно ты здесь? - Вяло спросил Лютик.

- За них, за кого же ещё... - Лютик с подозрением покосился в ёмкость Штерна. - Ты будешь это пить?

- Ух, шайтан. - Пробормотал Лютик. Его ведёрко вновь наполнилось до краёв изумительным, выдержанным коньяком. - Ну, Штерн, за прекрасных дам. - Сказал Лютик, выдохнул, и погрузив нос в ведро, всосал очередную дозу, и занюхал своим плечом.

офф: Чижик, а ты вообще-то спирт пробовала?

Лютик с уважением посмотрел на Штерна. У того глотка явно была лужёной.
- Вот скажи, Штерн, - Спросил Лютик со вздохом, - Что они с нами делают? Ведь с ними невозможно жить, а без них - ещё хуже...

Офф: и не советую пробовать - редкостная гадость - сладкий, едкий, запах шибает в нос. И по шарам бьёт как кувалда.

- Да вовсе мы не поругались. Просто… Просто, я её обидел, и она убежала… - Меланхолично произнёс Лютик. Он вспомнил её сияющие глаза и скабрезный стишок, который он воспринял, как сигнал о весёлом, игривом расположении её духа. А он, дурак, полез к ней со своими пошлыми предложениями… А ведь она ясно сказала: “ничего кроме дружбы”. Лютик проклял свою невоздержанность. Но святым быть легко – когда ты импотент; а иначе… Лютик, со вздохом, приложился к ведру.
- И дело тут, Штерн, наверное, не столько в Шербете, сколько в ней. – Продолжил Лютик, слегка запинаясь. – Я конечно понимаю, что первая любовь, детские впечатления – самые сильные, и со временем они только идеализируются. – Последнее слово Лютик произнёс по слогам, да и то, с третьей попытки. – Понимаешь? Но ведь уже сколько времени прошло с тех пор, как она его потеряла. Нельзя же носить траур вечно?..
- Штерн, - Добавил он. – А ты похоже знаешь о Шербете побольше моего. Откуда? И может, расскажешь о нём побольше, что б я попробовал стать похожим на него? Ведь не у Лауры же выспрашивать такое… Да, и предлагаю выпить за упокой его души. Не чокаясь и не закусывая. – Лютик сунул голову в ведро и опорожнил его.

- Падерж-ваю. – Сказал, тряхнув головой Лютик. В ведёрке опять заплескался коньяк. – Так выпем за Лауру – хазяйку свого слова. – И Лютик, с размаху, вогнал свой нос в коньяк, расплескав изрядную его часть. Через мгновение ведёрко опорожнилось на треть.
- Да… Такие дела… - Продолжил Лютик, облизавшись. Он попробовал вспомнить все, что случилось после своей встречи с ней. – А разве я плохо к ней относился? Скорее наоборот. Но этого мало… - Размышлял он вслух. – Да, Шербета я ей никогда не заменю, но ведь он любил её скорее как дочь, а у неё, похоже, образовалось что-то вроде Эдипова комплекса. Как ты думаешь, Штерн? А может надо дать ей больше времени, постоянно находясь рядом, заботясь о ней, окружая теплом и добротой, и ничего не требовать взамен? И постепенно свежие эмоции вытеснят воспоминания?
Лютик подумал, что любовь – это, прежде всего стремление сделать любимого счастливым. А в безответной любви есть что-то возвышенное, поэтически – страдальческое.

Лютик тоже встал, хотя это далось ему с трудом. Пошатнувшись, он обхватил Штерна крылом, задрал голову вверх, и нестройно поддержал Штерна:
-  Полезно вспомнить в час рассвета
Слова забытого поэта.

- Тра -ля - ля - ля... - Продолжал Лютик. Но тут он с удивлением обнаружил, что его приятель куда-то исчез. Он, мутным взглядом оглядел поле, но Штерна так и не увидел. - Ште-ерн... Ты где? - Спросил Лютик и заглянул в оставленный Штерном ковш. Штерна там не оказалось. Лютик, шатаясь и путаясь в ногах, отошёл к кустам, сунул в них морду, и начал блевать. Блевал он долго и смачно. Тошнота выворачивала его наизнанку до тех пор, пока на земле, вкупе с остальным, не оказались остатки его завтрака. Опустошённый, Лютик облегченно вздохнул, и решил вернуться к банкету, но вот досада, он не помнил, в какой стороне оставил своё ведёрко. Поэтому, на заплетающихся ногах, он пошёл вперёд, надеясь на удачу. Пройдя шагов десять, он запнулся и упал. Ему захорошело, вставать не хотелось, и Лютик, смежив веки, провалился в глубокий, пьяный сон...