Зен замешкалась на секунду, выплевывая соломинки, которые неизвестно как попали к ней в рот. Неожиданно телега заскрипела, а потом зашаталась, словно попала в какой-нибудь водоворот. Однако, ни шума, ни воды… Девушка перевернулась на спину и рухнула назад, снова ударившись поясницей о бортик.
Над девушкой стояла огромная, простите, туша лошади, под которой лежать было, мягко говоря, жутковато. Всегда в таких ситуациях первой мыслью бывает то, что эта громадина может на тебя свалиться и придавить. И придавить может насмерть. Было удивительно, что Боэмьенн не наступила ни на воровку, ни на нее саму. Что крылатый единорог опустился на телегу сверху, девушка заметить не успела. Кстати, как телега выдерживает такой вес в несколько центнеров было тоже интересно. Либо лошадка была неестественно легка, либо телега была из очень прочного дерева и делал ее настоящий мастер.
Зен испуганно поджала под себя ноги, когда лошадь придавила девушку, а потом и вовсе вывалилась из телеги и поднялась на ноги. Звон клинков, которых Зен не видела до сих пор, потому что они были скрыты полами накидки, привел ее в еще больший ужас. А слова заставили руки снова сжаться в кулаки. Говорила же, все что угодно, от милой беседы до убийства… Зентана не нашлась, что ответить. Словно в горле застрял какой-то ком и мешал ей свободно разговаривать. Девчонке казалось, что если она попытается хоть слово вымолвить, будет слышен лишь хрип.
А еще Зен надеялась на разумность Боэмьенн. Очень надеялась. Она хотела, чтобы крылатая поднялась, высвободив из-под себя придавленную воровку. Кстати, как она там? Зен закусила нижнюю губу. Черт…
Смотря на все происходящее и исходя из слов воровки, Зен начинала понимать, что это действительно игра. Что девушка ничего страшного ни Боэмьенн, ни самой Зенте не хотела делать. Иначе бы клинки были увидены еще раньше. Скажем, сразу после того, как Зен свалила обеих на сено.
- Боэмьенн, - Зентана схватила девушку за нижний край платья и потянула на себя. Хотя бы чтобы она больше ничего не натворила посильнее залома рук. - Все нормально, отпусти ее. Она все равно нам ничего плохого не сделает, потому что... - Зен на мгновение задумалась, - потому что не хотела изначально.
Рассказывать про эту логическую цепочку девушка не собиралась. Хотя, Боэмьенн скорее всего сейчас воспримет слова Зен как жалость...
- Пусти ее, - еще раз, но чуть требовательнее сказала Зен.

Внутри драконессы всё закипало от пробудившегося гнева, уже едва контролируемого. Да, она старалась держаться. До последнего. Промолчала даже когда Боэмьенн дала ненужный совет, который, наверное, должен был служить угрозой. Но руки всё ещё крепко сжимали рукояти клинков, ставшие  влажными. Пальцы мёртвой хваткой стиснули клинки, и ни за что бы Аэр не отпустила их.
Слова Зен донеслись так отдалённо.. Да, девчонка была права - на тот момент, как драконесса напала, она, действительно, хотела лишь поиграть. Но после того, как рёбра чуть не оказались сломанными после навалившейся гигантской лошадиной туши, так отстро захотелось мстить, что справляться с этим желанием становилось всё труднее и труднее. От рыжей стал исходить жар, окутавший её плотным коконом тепла. Не мигая, она следила за противницей, размышляя, стоит ли пускать в хход силу.. Если да, то как быстро, да и сможет ли, Зен отпрыгнет подальше, вед сено вспыхнет быстро, и если дитя огня в лице ДэВиз, выживет, пожертвовав, наверное, лишь накидкой, и чуть подпалив кончики волос, то светловолосую даму ничто не спасёт, а разъярённая воровка ещё и проследит за тем, чтобы пламя точно уж перекинулось на цель.
Похоже, слова Зентаны вразумили подругу. Она всё-таки отпустила руки дракона. Нет, вырваться бы в любом случае удалось, но пока всё шло лучше, чем когда сверху возлегала крылатая лошадь. За эти несколько секунд Аэр успела перевести дух, немного укротить свой гнев и составить новый план действий на случай попытки расправы. Она отдышалась, набралась сил, и этого уже должно было хватить. Требования Боэмьенн разъедали терпение, и эта игра начинала постепенно бесить только из-за присутствия вышеназванной.
Гордость дочери золотого дракона кольнула Аэр'Эсти как только противница посмела высокомерно глянуть на неё. В глазах полыхнули отблески гнева, и в следующий миг, поддев мыском ноги сено, она резко вскинула сухую траву вверх. Соломинки фонтаном взметнулись в воздух. Отвлекающий манёвр был не на высоте, но удалось выкрасть время. Воровка с наглой усмешкой вскочила на ноги, оказавшись в полуприседе, после чего оттолкнулась от дна телеги, проделала в воздухе сальто и оказалась на земле, в нескольких метрах от девушек. Клинки перекрещены на уровне груди, пронзительный взгляд дракона устремился на Боэмьенн.
- Как только ты попытаешься меня проткнуть, деточка, я уже сотню раз тебя зажарю, - голос изменился. В нём уже не осталось и доли шутливости. Это было больше похоже на шипение змея, которое должно в скором времени превратиться в рык. - Я отдаю кулон лишь потому, что Зен обладает большим умом, нежели тот, кто бросается пустыми угрозами.
В мгновение ока клинки оказались в ножнах. Аэр демонстративно отвернулась от светловолосой, презрительно фыркнув. спокойно и без тени испуга, коего и не было в принципе, она подошла к Зен, протянув ей амулет.
- Держи. И кстати.. Ты умна и неплохо сложена. Тренируйся - добьёшься многого. Может и увидимся когда-нибудь, - на губах вновь заиграла непринуждённая улыбка. Маска безграничного веселья вернулась к рыжей, скрыв её злость. Подмигнув Зенте, она лёгким прыжком вскочила на крышу, с которой они как раз и свалились, готовясь уходить восвояси.

Боэмьенн задумчиво смотрела вслед воровке. "Я вела себя как дура..." - поняла бродяжка. "Пустые угрозы? Выглядело это именно так... Хотя я бы ударила ее, не задумавшись." Она кивнула Зентане, что означало "не за что". Улыбнулась. Положила руку Зен на плечо. - Что дальше? - переспросила Боэмьенн. - Я хотела посмотреть позже. Спать я не собираюсь, поскольку негде... А вот завтра утром мне бы хотелось выступить здесь. А, ты же не знаешь, я в некотором роде бродячая актриса. Выступаю в каждом городе на главной площади. Меня знают везде! Девушка радостно засмеялась. - Лет через пять я уже исчерпаю все города мира и поеду по второму кругу. А через десять лет дети будут при моем появлении бежать по улицам и кричать: "Боэмьенн приехала!" Но этот город мне нравится больше всего. Она спрыгнула с телеги и пошла вокруг площади. Этот город и в самом деле нравился Эмме больше всего. Совсем стемнело, и вся площадь светилась какой-то тайной.

Площадь нравилась Боэмьенн. Она отличалась от других, ранее виденных ею главных площадей разных городов - даже тех, на которых бродяжка бывала ночью. Да, в ней была именно какая-то тайна. Хотя... мало ли что привидится ночью... Фонари мягко освещали ее, из окон каких-то красивых особняков лился свет, поднималась луна... Луна! Эмма так любила лунный свет... Она остановилась и протянула к луне руку. Еще чуть-чуть - и девушка бы запела. Но тут Зентана спросила ее, и надо было ответить.
- Ты хочешь сказать, так ли интересен каждый день в моей жизни, как этот? На этот вопрос я отвечу "да". Похожи ли дни один на другой? Конечно, нет. Каждый день другой. Другое место, другие люди... В этом и вся прелесть жизни. Если бы все было однообразным, я бы не выжила. Но это только у таких бродяг, как я. У каждого свой образ жизни.
Боэмьенн улыбнулась. - Смотри, какая луна... я так люблю лунный свет...

Отредактировано Bohémienne (30.10.08 21:57:54)

"Ой б*я... Это что вообще?" - сквозь и без того тревожный сон подумал Август, закопавшийся в сено еще на прошлом рассветею. - "Какого, простите, хрена?"
Голова раскалывалась... Звенели и переливались радужным серебром матерные мысли. Сверху что-то одновременно гудело, шуршало и даже говорило, вот только спящие и болящие мозги не хотели ничегошеньки воспринимать.
Хотелось, конечно, ругнуться и с адским лицом выбраться из-под толстого слоя ароматного сена, да вот только день был на дворе, как-никак. Не хотелось рисковать и не было уверенности в том, что солнце вот так за просто так не станет обжигать вампира.
Но вроде как все вокруг поутихло. Вроде даже Август успел вновь прикорнуть на несколько минут, но свежие синяки, ярко синеющие на руках, не давали спать своей тупой болью.
- Мать... - разгребая сено вокруг, негромко произнес вампир. - ...Вашу. Хрен знает, куда попал... Лошади какие-то крылатые, Бог мой... Откуда они взялись? Ещее и жрать хочется...
Ау оглядел улицу скучающим взглядом, попутно отряхиваясь от золотистой травы.
- Не, это все очень прикольно, - еще тише продолжил он, наслаждаясь тишиной и прохладой ночи. - Но как-то... Обидно. - уже более грустно продолжил он, спрыгивая с телеги.
Мда. А ночь была действительно красива - серебристая монета луны как-то необычно висела в воздухе, окруженная ореолом звезд и легких туманых облаков, больше похожих на легкую накидку или платье, небрежно брошенное на темную гладь небес.
Улочки города были пусты.
"Странный это город..." - озираясь, подумал вампир. - "Ладно, фэнтези читали, знаем, что крылатая лошадь - это пегас. А лошадь с рогом - единорог. Но... Блиин. Может, это все-таки сон?"
Август сейчас только смутно мог вспомнить свою дорогу до города. Вроде бы, был мелкий дождь и туман... А еще тот пегас в тучах. Мда.
"Не, ну.. Везде можно освоиться, везде можно прижиться, но..." - парень никак не мог понять самого себя и свое нынешнее "состояние". - "Я потерял близкого человека, и... И так спокойно об этом думаю? Спокойно думаю обо всей этой бредятине?..."

"Холодно..." - стуча зубами от мягкой ночной прохлады, думал вампир и продолжать выбирать из пышной черной гривы золотистые травинки. - "Зима, мать вашу. Нет бы что-нибудь потеплее..."
Хрустя затекшей спиной, Август прошел на середину площади, попутно бросая мимолетные взгляды на спящие дома. Вот там кому-то хорошо... Еда есть, тепло, кровать, семья... А даже если и нет семьи - все остальное полностью окупает этот малозначительный минус. По крайней мере, так думал Ау.
"И жрать жутко хочется..." - заслышав скрип где-то внутри, Август поморщился и приложил правую руку к животу. - "Хоть бы кто прошел. Пофиг, что будет..."
Но улицы отвечали тишиной и отдаленным приглушенным светом, льющимся с неба и из улочек, расходящихся, словно лучи. Город откровенно спал, наплевав на жалкую личность вампира... Обидно было даже.
Причем, обидно было ровно до того момента, как что-то далеко не мягко ударило в спину и, довольно невежливо отпихнув в сторону тощую тушку Августа, проследовало дальше, оставив после себя ноющую боль в правом плече. Зашипев, вампир как-то странно взглянул на беспечно удаляющуюся тень и... И не сдержался.
- Твою мать, больно же! - держась за больное плечо, выругался Август, надеясь не разразиться матами.
Дальше же со стороны ни за что обиженного последовало лишь сдавленное шипение, обозначающее нечто большее, чем просто "больно". Скорее, Август просто проклинал ту тень и эти поганые не работающие фонари...

- Охх... Городские свиньи... - Август, несколько по-собачьи оскалившись, резко крутанулся на месте, идя в противоположную по отношению к обидчику сторону и продолжая шипеть от неприятной ноющей боли.
"Жраать... Жрааать..." - определенно, все внутри требовало еды, которой рядом не было.
Или было?
Вампир как-то замедлил ход и на ходу обернулся, смеряя злобным взглядом тень. Не, определенно не подходит. Если уж есть, так есть нормально, а не грызть этот мешок с костями. И вообще, странное какое-то ощущение поселилось где-то внутри груди. Словно бы легкий страх, сопровождаемый и теплом осознания отсутствия одиночества. Честно говоря, Август помнил это чувство еще с той жизни, а именно - с "охот". Примерно также что-то упорно ныло внутри, доказывая вампиру то, что его поддержат и что он не одинок. Но точно определить, к чему это чувство относилось, парень не смог тогда и не мог сейчас.
Напоследок еще раз окинув взглядом силуэт, Август обиженно хмыкнул и продолжил ход, поводя ударенным плечом.
"Ничего... Сейчас восстановится." - пытаясь успокоить бушующее внутри недовольство, думал он. - "Наверно."
Вообще, странно. Обычно, любая рана или ушиб практически сразу зарастали и переставали болеть. А тут чего-то не хочет. Можно было бы и побеспокоиться, но вампир все списал на один лишь голод.

Август как-то странно замер, упершись взглядом в стену.
Противный, липкий, но такой приятный железный дух... Кровь? Ухх...
Странная холодная волна пробежала по спине, вызывая мелкую дрожь, а в голове громовым стоном шумело что-то неясное и больше похожее на дикий грохот колокола на похоронах. Сзади что-то характерно всплеснулось и, вновь вызывая дрожь, ударилось о холодный камень мостовой.
"Чеерт... Куда же я попал..." - во всем хаосе в голове эта мысль звучала четче других. - "Это дурдом. Дурдом..."
Жутко заныла искривленная в неестсественной позе спина, продолжало болеть ушибленное плечо, но все это было таким бредом по сравнению с тем кровавым туманом, который постепенно окутывал улицу. Или это была иллюзия? Да без разницы - теперь уже все внутри не приглушенно ныло и вежливо требовало еды, а... Теперь уже все откровенно приказывало подойти и разобраться. Как же манит эта алая ниточка запаха крови...
Но некоторый страх затормаживал все. Он был почему-то сильнее голода, и во всю свою силу сдерживал вампира от резкого прыжка обратно. Разбоем же ничего не добиться, ясное дело. Но есть-то хочется...
Вампир, сглотнув подступивший к горлу тугой ком, обернулся, смеряя незнакомый силуэт теперь уже не жестким недовольным взглядом, а взглядом мерзнущего под дождем брошенного щенка - жалобным и просящим. Правда, вряд ли это сработает...

Как же ноет все... Такое ощущение, будто кто-то потихоньку ломает все кости и вытягивает все мышцы, отчего боль растекалась рваными волнами по всему телу, вновь и вновь пуская волны холодной дрожи по спине.
И ведь не сработал взгляд. Так и знал,  но все равно надеялся. А может, еще получится что-нибудь? Захотелось, вернее, просто необходимо было подойти ближе, но все тот же страх, звериный страх не давал этого сделать - он, усиливая и без того концентрированную боль, сковывал все тело, позволяя лишь тяжело дышать.
- Гуляю. - неизменным шипящим тоном ответил Август после некоторой паузы. Не без сарказма, кстати, ответил. Все-таки осталось в этом скованном теле еще капля трезвого разума.
Возникло желание сказать еще что-нибудь, но говорить было нечего. Так, по крайней мере, думалось вампиру, который стойко терпел волны боли и порывы страха, гул в голове и кровавый туман в глазах.
Определенно... Еще чуть-чуть - и будет несмешно и вообще не весело. Что такое голод Август уже знал - это не просто боль... Это было даже не описать. А пропадающие воспоминания еще хуже. Вампиру не сильно хотелось терять что-либо, и поэтому он всем своим существом взывал к богам, чтобы они смиловались и что-нибудь поменяли в этой холодной обстановке.
Но сменилась обстановка далеко не так, как хотелось - пасмурное небо разразилось лишь громом и молнией, на миг осветившей все вокруг, а затем разрыдалось косыми потоками холодного дождя, пусть пока и не такого сильного.