Спустившись с небес, Тень посмотрела по сторонам и не узнала местность, в которой теперь находилась. Повсюду невысоко над землей парили пушистые белые облака, по-видимому, высокой плотности, так как они способны были удерживать на себе и Эмиэля, и Алекс. В воздухе летали мириады крошечных водяных капелек, солнечные лучи, проходя сквозь них, дробились на множество тоненьких разноцветных лучиков, образовывая радуги странных форм (там были и полукруглые, и замыкавшиеся кольцом, и спиралевидные, да и вообще какой-то неопределенной формы радуги) и нигде – ни капли снега!
«Ох уж мне эта Алекс! Опять какой-то ерунды наколдовала. Надо будет не забыть в следующий раз, когда она начнет петь, рот ей заткнуть», раздраженно думала Тень, игнорируя странное предложение эльфийки «прилягнуться» (а ведь и лягнуть-то могла по доброте душевной). Бросив взгляд на вампира, и увидев его прибалдевшее выражение лица, она решила его немножко отрезвить – бесшумно подошла поближе и ласково тюкнула его копытом по лбу (можете себе представить, какой силы было это «ласково» – пегас все-таки). Снова поставив на ноги и отряхнув слегка оглушенного Эми, она решила навести надлежащий порядок. Выйдя на центр огражденной площадки, она взмахнула крыльями и разметала по краям все пушистые облачные подушки, с которых враз попадали все яблоки, не так давно выброшенные из сумки. Облака, обиженно заворчав, направили свои газообразные тела в небо – к месту пребывания их товарищей и товарок. Естественно, после этих манипуляций все вещи, совершив не слишком продолжительный полет, поприземлялись где им только вздумалось, включая низко растущие ветки деревьев, которые после недавнего урагана стали просовывать свои любопытные отростки за возникший в одночасье забор. Тень молнией метнулась из стороны в сторону и собрала все вещи, аккуратно сложив их у стены. Покончив таким образом с уборкой, она достала остатки сырой ящерятины и, подбросив дров в костер, с улыбкой протянула мясо Эмиэлю (шеф-повар как-никак!):
– Вот, Эми, пожарь это на завтрак для Алекс, а я пока выберу нам с тобой яблочек поспелее. И если хочешь – можешь пополнить свои собственные запасы, а то я гляжу у тебя рюкзачок поуменьшился. Я много яблок принесла!
Быстро справившись со своей задачей, Тень легла на землю и стала заворожено смотреть в огонь. Опять думала… (нет-нет, не про муравьев – на этот раз объектом исследований пегаса-философа была жизнь огненной искры, но описывать здесь это было бы слишком долго и скучно) Когда в нос ей ударил запах хорошо прожаренного мяса, Тень очнулась от своих мыслей и обвела взглядом стволы поваленных деревьев. Что-то было не так. У нее создалось такое впечатление, что она упустила что-то важное. Но вот что – вспомнить никак не могла. Она покачала головой, отгоняя скверные мысли, и протянула шеф-повару несколько яблок. И только увидев отблески костра в красных глазах вампира, поняла, о чем же она забыла.
– Да, вот еще что. Когда я летала на разведку, то успела осмотреть лес. По моим подсчетам пожар доберется сюда в течение получаса. А если еще и ветер переменится, то…– она потянула носом воздух и продолжила, – будет очень горячо. Так что советую заканчивать побыстрее с завтраком, а то я искупаться хочу, а до речки еще идти и идти, – совершенно непоследовательно закончила Тень.
Потянувшись и сладко зевнув, она бросила прощальный взгляд на костер, а потом, резко взмахнув крылом, затушила его.
– Ну вот, осталось только проделать выход в стене. Или вы так перелезете? – спросила Тень своих спутников. – Эх, жаль что я сразу не подумала о том, что нам понадобится выход… Ну да ладно, я если что могу вас отсюда подтолкнуть. Красиво полетите. Ну что, пробуем, или сами через завал полезете? – спросила она, совершенно без задней мысли. Ведь это была элементарная вежливость – помочь друзьям перелететь через забор. Что тут такого-то?

После всех передряг вампир долго еще приходил в себя, правда, Тень пыталась ему помочь, но это скорее только ухудшило ситуацию. Ящерятину он готовил фактически без участия сознания. Но она на удивление получилась даже вкусной.
Следующей фразой, которую он услышал, было предложение пнуть его с Алекс. Этакая мирная угроза заставила включиться в происходящее. Эмиэль вздохнул с облегчением: пинать ведь его не обязательно(он ведь и сам перелететь может), а вот эльфийку пнуть… тут он и сам бы помог.
Алекс была гораздо бодрее вампира и поэтому уже затевала что-то новое и подозрительное. Осенило ее с такой силой, что Эмми аж пошатнулся. Последующие маневры девушки ввели его в еще больший ступор: она застыла посреди полянки так, будто у нее сейчас вырастут крылья или манна небесная упадет на голову. Чтобы не значила эта поза, но это очень и очень пугало.
Только не ее колдовство снова! – взмолился он, на всякий случай отходя поближе к стеночке и вжимаясь в нее поплотнее…но, к счастью, ничего не происходило. Девушка выглядела весьма разочарованной и  полезла на стену. Более глупого способа придумать было невозможно, как Эмиэль и ожидал, Алекс благополучно сорвалась.
То, что девушка попросту зависла на месте, озадачило парня, но все таки меньше того факта, что он даже не попытался словить падающую, как и Тень кстати.
Неужели я всегда был таким жестоким, чтобы дать девушке разбиться об землю? Или это все из-за того, что она тут наколдовала, и я подсознательно желал ей отомстить? Хотя, по большому счету, ее колдовство жизни не угрожало…
Выныривая из своих размышлений, Эмиэль отметил, что Алекс не просто висит, а фактически застряла на месте.
- Хм, возьмите меня кто-нибудь на буксир…
А это идея! – садистская усмешка озарила лицо вампира. Обернувшись мышью. Он взлетел прямо на стену и принял свой нормальный облик. Алекс бультыхалась неподалеку. Достав из зайчика веревку, Эмиэль сделал лассо и довольно умело запустил им в эльфийку. К своему же удивлению он закинул веревку на талию девушки с первого раза. Помахав заарканенной и малость ошеломленной девушке, он взял другой конец веревки в зубы и обратился в мышь.
Когда он спустился на землю, то Алекс выполняла роль воздушного шарика. Вампира это весьма устраивало, а у девушки он и не спрашивал. Вскоре Тень присоединилась к ним

-----В чащах мертвых деревьев-----
Рей уже несколько часов не давал себе ни минуты отдыха. Он упорно шел и шел вперед. Ему хотелось как можно дальше убраться от всего, что связано с недавними событиями. Пройдя за утро поистине огромное расстояние, из его головы наконец-то выветрился весь дым. Теперь он мог нормально соображать.
«Прежде всего, мне нужно привести себя в порядок», – Рей по натуре был весьма чистоплотен, а сейчас его одежда насквозь пропахла дымом: «А затем раздобыть себе еды. Должно же тут хоть что-нибудь расти!» На живность он и не надеялся – пожар мог разогнать всех зверей в округе. Хотя можно было конечно попытаться наловить себе рыбы, но Рей не был фанатом рыбалки, да и сооружать удочку из подручных средств у него желания не было.
Зайдя в заросли камыша, густо росшего на обоих берегах реки, он снял плащ и стал отмывать его в медленно текущей воде. Не удовлетворившись результатом, он полез в рюкзак за мылом. Тщательно выстирав плащ, она принялся за остальную одежду. Вытравив, наконец-то, въедливый запах дыма, он решил искупаться.
Рей медленно зашел в чуть прохладную воду, без удивления отметив, что у внешне спокойной речки на самом центре была стремнина – стержень сильного подводного течения. Стараясь не попасть в него, он долго плавал возле самого берега. Потом решил нырнуть, чтобы осмотреть дно в поисках речных раков – мало ли, вдруг обед найдется. Как раз в этот момент в реку свалилось что-то довольно крупное. Видимо, это произошло совсем недалеко от того места, где плавал Рэйвен. Он сразу вынырнул на поверхность, успев заметить круги на воде, такие, какие бывают от упавшего в воду камня. Но только этот камень был, кхм… побольше. Насторожившись, оборотень быстро вылез из воды и надел все еще влажную одежду. Неприятно поморщившись, он сунул ноги в непросохшие сапоги.
Отбросив со лба мокрые волосы и, на время, стянув их черным ремешком, он направился в сторону источника шума, решив, что там может обнаружиться кое-что интересное. Увиденное превзошло все его самые смелые ожидания. Из леса выходил стройный, высокий юноша с белыми волосами, тащивший за собой на веревке девушку, по виду чем-то напоминавшую эльфа, болтающуюся в воздухе. Услышав какое-то чавканье и хлюпанье, он обернулся к реке и увидел совершенно черного пегаса, с крыльев которого ручьями стекала вода, держащего в зубах солидных размеров рыбину. Рей с удивлением уставился на пегаса. Ему сначала показалось, что это ожила его недавняя, полуподжаренная, знакомая. Но этот пегас, при более внимательном рассмотрении оказался не обугленным, а черным. Таким черным, что, казалось, ни лучика света не отражается от его шкуры. Да и телосложение у этого пегаса было совсем иное – стройный, с непривычно длинной шеей и, по-видимому, очень сильными крыльями. Отогнав, таким образом, мрачные мысли о трупах, оставленных далеко позади, Рэйвен снова повернулся к странной парочке, только что показавшейся из леса. Юноша, скорее всего, не был человеком – необычный цвет волос и глаз, горевших красным пламенем, указывал на это. Да и запах у него был какой-то странный. Скажем так, чуждый. А девушка… девушка как девушка. Ничего в ней не было необычного (смешанная кровь эльфов и людей встречалась не так уж редко), конечно, кроме того, что она парила в воздухе.
«Либо какие-то странные левитационные чары, либо еще черт знает что», – подумал Рэйвен.
Он заведомо решил не подходить к незнакомцам, по своему обыкновению не желая первым представляться им.

Как ни странно, шарик все-таки пошел нырять. Правда, он еще по ходу дела что-то бурчал себе под нос, но это было уже не так важно.
Первым делом Тени, с которой потоками стекала вода, необходимо было обсушиться. Уже намереваясь весело крикнуть «И где мой костер?», она вдруг сообразила, что костер-то как раз ЕЕ. То есть кроме нее костром никто заниматься и не думает. «Вот уж подыскала себе работку», – хмыкнула тень и, чтобы далеко не ходить, нацелилась уже на обдирание сухих веточек, как вдруг… Тени резко стало очень неуютно. У нее появилось странное ощущение – будто ее пристально разглядывают. Внимательно осмотревшись, она почти сразу заметила черный силуэт в зарослях камышей. По-видимому, Алекс тоже углядела странного, одетого во все черное незнакомца, и сразу стала с ним вполне непринужденно разговаривать.
– Хей! Господин в трауре, не стоит прятаться там! Лучше помогите тем двоим с костром, а мы вас рыбкой угостим, – как-то даже слишком радостно крикнула она.
Тень поперхнулась: «Ох уж мне эта Алекс! Кто ее просит звать к столу кого попало? Нет, чтоб хотя бы спросить, откуда вылезло это создание!».
– Даже не думай, Ал, что я отдам кому-либо свою золотую рыбку! А вдруг она волшебная? – ворчливо заметила пегас. Незнакомец ей явно не нравился. – И вообще, где твои манеры? Разве можно незнакомого человека останавливать посреди леса? Мы Вас не задерживаем, молодой человек, – добавила она, глянув на «кожаного» юношу (ну да, а как еще обозвать того, кто одет во все кожаное??).
Решив, что тем самым разговор исчерпан, Тень решительно направилась отламывать изрядные куски деревьев для костра – уж с дровами-то она никогда не мелочилась. Сооружая из веток аккуратненький домик, она все время косилась на юношу, который продолжать стоять в камышах как столб. «Вот ведь какая наглость!», с досадой думала она. «Вежливо попросили его убраться, а он застыл, будто аршин проглотив! Попугать его что ли…» Для достижения этой весьма жестокой цели она решила прибегнуть к испытанному, хотя и несколько экстравагантному способу. Всего три буквы: Э-м-и!
Сунув нос в рюкзак, она долго рылась в его недрах, что-то лихорадочно разыскивая, потом выпрямилась и, запуская в вампира спелейшим красным яблоком, сказала:
– Эми, как насчет перекусить?
Собственно говоря, замысел был прост – Эм ест яблоко, «кожаный» выпадает в осадок. По крайней мере, при виде этого зрелища (ТАК есть никто больше не может…), любое нормальное создание не преминуло бы потерять дар речи.
Но все-таки Тень решила не останавливаться на такой банальщине. Если что, она всегда готова была прибегнуть к тяжелой артиллерии – попросить Алекс спеть волшебную песенку.
Вот уж поразительно – простая встреча заставила самого флегматичного в мире пегаса развить такую умственную деятельность. Видимо, за этим скоро должно было последовать полное затишье (ну или выход в Астрал на длительное время).

«Дааа… уж чего я только не видел, но такие уникальные кадры мне попадаются впервые! Отличный материал для исследований», – Рэйвен, стараясь сохранять невозмутимое выражение лица (надо сказать, весьма успешно), внимательно разглядывал странную троицу, не желая ничего пропустить. Ему так и хотелось навесить на всех ярлыки: ворчунья с нестабильным настроением, крылатый псих и извращенец. Но чутье подсказывало, что все обстояло куда хуже и сложнее… и интереснее!
Да, здесь было чем поживиться. Рей понял это сразу же, как только уловил мощную волну злобы и враждебности, исходящую от пегаса. Наслаждаясь нервным состоянием прекрасного создания и совершенно не слушая ее раздраженный бубнеж, он сначала немного понаблюдал за девушкой, которую злючка называла «Ал» а потом снова перевел взгляд на пегаса, активно роющегося в каком-то рюкзаке. Было такое ощущение, что она сейчас нырнет туда с головой, хвостом и копытами. «Крылья вот только застрянут», – весело подумал Рей. Затем, с удивлением проводив взглядом летящее яблоко, он вперился в светловолосого юношу. Пристально наблюдая за капельками сока, мягко струящимися по белоснежным клыкам, внезапно выдвинувшимся из десен альбиноса, он хмыкнул. «И правда – извращенец! Я не ошибся. Ну кто же так яблоки ест». Тем не менее, он, чрезвычайно заинтересовавшись необычным зрелищем, продолжал внимательно следить за малейшими сменами выражения лица вампира. В голове вновь начали роиться садистские мысли: «Для него яблоки – наркотик. Иначе бы он сейчас не выставлял напоказ такую глупую ухмылку. Вдвойне странно то, что внешне обычный вампир довольствуется фруктами, имея при себе двух теплокровных существ. Хотя, судя по всему одно из этих существ вполне в состоянии крепко зарядить копытом, если заметит какое-либо поползновение в свою сторону. Но вот девушка…» – прищурив веки, он бросил на нее быстрый взгляд и вернулся к своим размышлениям. – «Магическая аура у нее слабовата, а оружие не всегда под рукой. На нее-то как раз можно напасть, улучив благоприятный момент. Вот как сейчас, например. Раз вампир не пользуется такой возможностью – девушка-то преспокойно себе плавает, – значит, этот альбинос нападения не планирует. Вывод – кровью он не питается», – мозг Рэйвена, на некоторое время лишенный объектов исследования, теперь ликовал и вследствие работал с удесятеренной силой, даже немного настораживая этим своего хозяина. Но чуткий орган не сильно переживал по этому поводу, и продолжал подсовывать бренному телу мыслишки: «А вот теперь главный вопрос – можно ли выработать у этого вампира отвращение к яблокам – объекту вожделения? Если, к примеру, показывать ему яблоко, а потом сразу же ломать, ну, скажем… лицевую кость (боль будет адская, хотя на вампире заживет быстро). Выработается ли у него рефлекс, если данное действие повторять в течение месяца? Или на это потребуется больший срок?»
Услышав легкое потрескивание костра (костер был сооружен весьма профессионально – Рей, как опытный путешественник, оценил это), садист вынырнул из своих размышлений и, оглядевшись, заметил, что девушка до сих пор занимается ловлей рыбы. Он решил слегка ей в этом подсобить.
– Прошу прощения, сударыня, но я знаю более простой и действенный способ наловить рыбы. Ее надо всего-навсего оглушить, – говоря это, он вытаскивал из кармана странной формы серебряный свисток. Да и не свисток, а скорее уж крошечную флейту. Глянув по сторонам, он сорвал полую камышинку и, откусив кончик, приставил ее вплотную к флейте. Опустив получившееся сооружение в воду, он легонько подул. Казалось, флейта не издала ни одного звука, но, тем не менее, то тут, то там всплыло с полдесятка довольно крупных рыбин. – Вот и все, – сказал он, кладя флейту в карман и добавляя свою добычу к уже наловленным рыбинам.
Решив еще немножко побесить пегаса, чтобы насладиться очередной вспышкой злобы, Рей, чувствуя себя абсолютно свободно, вальяжно развалился возле костра и обратился к вороной задире:
– Что же вы стоите, мадемуазель. Прошу, присаживайтесь, не стоит стесняться!
Кажется, пегас скоро станет любимым подопытным кроликом садиста.

Глядя на Эмиэля, уписывающего яблоко за обе щеки, Тень думала… Нет, не о вечности, а о фруктах. «Почему все фрукты такие разные? Почему есть яблоки, груши, бананы, киви манго и многие другие. Почему нет двух-трех видов. Лично мне бы одних яблок с головой хватило! С ягодами та же проблема. Одни сочные, другие – не очень. Те сладкие, эти – кислые. Все разные, хотя есть и похожие. Они напоминают мне расы – людей, эльфов, гномов, нас, пегасов, единорогов… Если проводить параллель между живыми существами и фруктами, возникает вопрос: этично ли употреблять в пищу плоды деревьев? Ведь они фактически их дети. А, значит, в некотором роде живые. Таким образом, все, кто едят фрукты – хищники. Хотя, нет, даже хуже. Ведь хищники едят более слабых существ, но, все же, тех, кто может как-нибудь защититься. А что может противопоставить мне, скажем, вишенка? Черенком в глаз она меня уколет что ли?» – пребывая в этих тяжких раздумьях, Тень не обратила внимания на наглые выходки темноволосого юноши и предложение Алекс отойти подальше от огня. Что было, в сложившейся ситуации, весьма рискованно. Продолжая разводить философию на тему яблок и вишен, пегас не заметила резких перемен в погоде и никак не отреагировала на начавшуюся в одночасье грозу. По крайней мере, пока не получила изрядный разряд тока прямо в голову. Внезапный удар оглушил ее, передние ноги у нее подогнулись, Тень с трудом устояла. Тряхнув головой, она посмотрела в небо налившимися кровью глазами. Черные рваные тучи, еще недавно застилавшие небо, теперь расползались в разные стороны (что было весьма странно, ведь тучи могли двигаться только в одном направлении). «Ну вот, опять задумалась. Наверно немало времени я тут простояла, раз такая гроза успела пройти», – не подозревавшая ни о каком подвохе Тень взглянула на костер и увидела слегка обожженного незнакомца и Алекс, подходящую к нему с каким-то флакончиком в руках. Флакончиком, угрожающе направленным на брюнета.
– НЕ ПЕЙ! – страшным голосом заорала Тень. Она подскочила к Алекс, чтобы выбить из ее рук бутылочку, но опоздала – дело было уже сделано. «Что ж, будем надеяться, что он не успел проглотить эту гадость», – мрачно подумала пегас. Она отошла к своему рюкзаку и, пошарив в нем немного, достала изрядных размеров флягу с чистой родниковой водой (можете себе представить, каких размеров была эта фляга – пегасу-то немало воды требуется). Бросив туда каких-то корешков и приготовив тем самым незатейливую микстуру, моментально вызывающую рвотный рефлекс, она протянула флягу юноше со словами:
– Вот, держи. Прополощи желудок, только быстро. Нам тут трупов не надо. Потом, когда закончишь, мы перевяжем твои раны.
Резко обернувшись к эльфийке, она нахмурилась.
– Алекс, ответь-ка мне на один вопрос: какое из слов во фразе «Не надо больше колдовать» ускользнуло от твоего сознания? Ты вообще соображаешь, что творишь? Я, между прочим, получила по голове. И судя по всему не обычной палкой, а молнией! Ты что, хотела кониной полакомиться? Я тебя предупреждаю: еще раз меня твое колдовство зацепит и я… – Тень осеклась, увидев перед собой зеленую муху. Муха, совершенно бесшумно летевшая по какой-то пьяной траектории, села ей прямо на нос. Пегас, скосив глаза, внимательно наблюдала за ней, задворками сознания понимая, что это глюк – ведь прикосновения лапок насекомого она не чувствовала.
– Похоже, мне надо освежиться, – тихо и неразборчиво пробормотала она, направляясь к реке, чтобы окунуть пылающую жаром морду в воду. – Эми, будь другом, свяжи Алекс, чтобы она мне ничего пить не давала. У меня аллергия на маги…
Раздался звук падающего тела и Тень, плохо различимая в уже сгустившихся сумерках, растянулась на траве. Еще пару мгновений она понимала, что лежит на быстро остывающей земле в не самой удобной позе и успела даже подумать: «Были бы мозги – было б сотрясение», но сознание скоро покинуло ее.

Рэйвен, удобно пристроившийся у пылающего костра, всем телом впитывал тепло, волнами расходящееся от пламени. Он прикрыл глаза, по лицу его блуждала легкая улыбка. Он так устал за сегодняшний, бесконечно долгий день, что теперь у него даже не было сил и желания двигаться. Все, чего ему сейчас хотелось – это спать…
Покачиваясь где-то на краю бездны, уже готовый упасть в объятия сладостной дремы, Рей перестал следить за происходящим вокруг него. Но не следовало ему этого делать. Буквально за пару минут постепенно темнеющее небо затянуло угольно черными тучами, предвещавшими немалой силы грозу. Отдаленные раскаты грома не привели оборотня в чувство – он не сумел стряхнуть с себя оковы сна. Тем не менее, гроза все приближалась, ветер усилился и теперь тугие струи воздуха, продиравшиеся между тесно растущими деревьями, свистели и завывали. Странные звуки вырвали оборотня из круговорота сновидений, он резко сел и стал ошарашено озираться по сторонам.
Бледный юноша, скрестив руки на груди, стоял под деревом, пегас с задумчивым выражением морды застыла по другую сторону от костра, а эльфийка, запрокинув голову вверх, к небу, громко, во весь голос, читала какое-то стихотворение. Волосы девушки трепетали, порывы ветра запросто могли сбить ее с ног, но она упорно не желала отойти под защиту деревьев.
«Странно все это, я чувствую силу в ее словах. Она пульсирует и бьется, как живое сердце…» Рэйвен насторожился, почувствовав дикий выброс энергии. Он по наитию быстро откатился немного в сторону, воздух зазвенел, завибрировал, сверкнула яркая вспышка… и точно тысячи ножей пронзили тело Рея. Земля, в том месте, где он только что лежал, вздыбилась, отдельные ее комья взлетели вверх на несколько метров. И вдруг все успокоилось. Через тучи стали проглядывать красноватые предзакатные лучи, небо быстро очищалось, как бы изгоняя со своих просторов остатки чернильной темноты. Чувствуя палящую боль во всем теле, ослепленный и оглушенный, Рей ничком лежал на сырой земле, не слыша слов девушки и не замечая, что к нему осторожно приближаются двое. Наверное, он бы потерял сознание, если бы в его уши не ввинтился дикий, нечеловеческий, крик:
– НЕ ПЕЙ! – оборотень и не подумал бы никогда, что вороной пегас, еще пару секунд назад пребывавший, словно в ином мире, может кричать так громко и так жутко.
Слишком поздно почувствовав, что ему в рот льют какую-то жидкость, он едва-едва сумел не проглотить ее. Выплюнув в сторону неизвестный напиток, он поднял глаза. Над ним склонилась эльфийка, державшая в руках несколько маленьких бутылочек. Пустых.
– Зря ты это сделала, – глаза оборотня сверкнули недобрым огнем. – Не застань ты меня врасплох своей молнией, могла бы сильно пострадать. Не надо пытаться навредить тем, кого не знаешь. Мало ли, чем они могут ответить. – В тоне Рэйвена не было угрозы, он просто предупреждал.
– Вот, держи. Прополощи желудок, только быстро. Нам тут трупов не надо. Потом, когда закончишь, мы перевяжем твои раны, – быстро вставила реплику пегас, протягивавшая ему весьма солидных размеров флягу.
– Перевязка мне не потребуется, а вот от «полоскания» я, пожалуй, не откажусь. Благодарю! – он, осторожно понюхав жидкость, и убедившись, что она не опасна, отошел в сторону и быстро выпил содержимое фляги. Рефлексы желудка не подвели. С грустью посмотрев на остатки своего довольно-таки скудного завтрака, он прополоскал рот речной водой и вернулся к огню. С удивлением обнаружив, что девушка, явно пытавшаяся нанести ему тяжкие телесные повреждения, преспокойно пьет чай, а пегас лежит возле костра без сознания, он обернулся к блондину, решившему все-таки представиться.
– Лишних частей тела у меня, судя по всему, не появилось. А была такая возможность? Хотя я не удивился бы,– «Хорошо хоть после удара молнией я не превратился», мысленно добавил Рей. – Эмиэль, значит. Аристократ? Хотя это не мое дело. Меня зовут Рэйвен. Можно просто Рей. А кто сказал, что у пегаса ангельская мордашка? – он посмотрел на неподвижно лежащую у костра Тень.
«Видимо, ей тоже крепко досталось», – подумал он и, подойдя поближе, присел рядом с ней на корточки. Прямо на него уставился огромный темно-синий глаз пегаса.
– Так ты пришла в себя! Ты спасла меня, несмотря на то, что хотела убить. Услуга за услугу, сейчас мы тебя подлатаем. – Он мягко толкнул на землю, попытавшуюся было подняться Тень, и вытянул вперед правую руку. Прикрыв глаза, он сосредоточился. «Так... пара ушибов... ссадина...», – его ладонь медленно «перебирала» воздух над пегасом. Рэйвен выпрямился и сказал:
– Тебя сильно оглушило, но это легко поправить. Остальные повреждения незначительны, так, пара царапин. – Нащупав на шее пегаса какую-то точку, он легко нажал и внимательно посмотрел в глаза Тени, теперь уже совершенно нормальные (если не считать расширенных сосудов), не затуманенные. – Теперь можешь встать. Ну как, голова кружится?

Тень очнулась, почувствовав на морде капли ледяной воды. Она с огромным трудом открыла глаза и сразу же зажмурилась – яркое пламя костра на мгновение ослепило ее. Украдкой поглядывая из-под полуопущенных век на светловолосого юношу, удаляющегося легкой походкой, она силилась припомнить, что же с ней произошло.
«Ммм… голова болит… и дышать трудно… Ощущение такое, будто по мне кто-то хорошенько потоптался. А потом еще и попрыгал!» – пегас отчаянно пыталась собрать мозги в кучу. «Кто же мне так удружил… Эх, надеюсь, я в безопасности, среди друзей. А то мало ли что может случиться. И кстати, кто это вообще – я? В смысле кто я такая?»
В ее сознание назойливо пробирался чей-то диалог. Судя по голосам, говорили парни. Они знакомились с собравшейся компанией («Отлично, значит я не одна!» – мелькнула и сразу потухла счастливая мысль), вернее, один представлял кого-то другому. Внимательно вслушиваясь в произносимые имена, пегас чувствовала, как все внутри нее холодеет. Ни одно из этих имен не было ей знакомо, хотя, по идее, ее собственное имя должны были упомянуть. Но кроме незнакомых имен и непонятных слов вроде «отключка», «эльфийка», «пегас» и «угробила» (да и еще многих других), ей не удалось уловить ничего существенного.
«Похоже, мне память отшибло. Вообще отпад! И что теперь делать?» – после безуспешной попытки приподнять хотя бы голову, пегас тяжело вздохнула, и продолжила копаться в недрах сознания, в воспоминаниях, скрытых плотной завесой тьмы. «Ладно, начнем сначала. По-видимому, логичности мыслей у меня не отнять – это раз. Я способна соображать, а, значит, сильных повреждений у меня нет (интересно, откуда вообще такой вывод??) – это два» – Тень слегка пошевелила ногой: «Ног у меня… ну, или других конечностей, четыре – это три. И считать я умею, по крайней мере, до пяти – это четыре. В общем, жизнь удалась! – это пять. Тьфу, черт, что за бред в голову лезет?! Кто я такая, почему я ничего не помню, с какой радости валяюсь на сырой земле, и где я вообще нахожусь?» – пегас в отчаянии застонала и открыла глаза.
«Ух ты, какие красивые камушки! Люблю драгоценности! Кажется… я ведь не помню этого…» – Тень моргнула, отгоняя глупое видение: «Хотя какие же это камушки? Уже глаза от минералов отличить не могу, видать, совсем плохо мне» – она пусть и с трудом, но сообразила, что на нее уставились два поразительно ярких синих глаза.
Медленно ворочая собственными глазами, которые, кстати говоря, дико болели и вращались чуть ли не со скрипом, пегас осмотрела темноволосого юношу, присевшего рядом ней. Незнакомец. Как ни странно.
Парень что-то рассказывал о спасении и услугах – Тень не поняла что. Она отчаянным рывком попыталась подняться на ноги, но парень плавным движением ладони откинул ее на землю. Не ожидавшая от довольно хрупкого на вид юноши такой силы, Тень послушно замерла. «Будь что будет», – думала она, вслушиваясь в тихое бормотание брюнета. Голова по-прежнему пылала адским пламенем. Да и кружилась, вдобавок ко всему – будто потери памяти мало было!
– Тебя сильно оглушило, но это легко поправить. Остальные повреждения незначительны, так, пара царапин.
Ощутив на своей шее чужое прикосновение, Тень, неожиданно для самой себя, рявкнула:
– Руку откушу!
Юноша, ничуть не смутившись, продолжал легонько ощупывать ее шею и внезапно сильно нажал. Ощущение было такое, будто в голове у нее лопнул огромный мыльный пузырь. Звуки, доносившиеся до пегаса как из плохо настроенного приемника, теперь стали гораздо четче и громче. Глаза больше не застилала мутноватая завеса. Правда, головная боль не прошла. «Но нельзя, в конце концов, желать сразу слишком многого», – Тень немного воспрянула духом. Совсем чуть-чуть.
– Теперь можешь встать. Ну как, голова кружится? – снова обратился к ней темноволосый парень.
Пегас аккуратно приподняла голову. Потом, решившись, мигом вскочила на ноги. Мозг, не ожидавший такой бурной активности, не справился с потоком приливающей крови и Тень едва устояла. Легонько помотав головой она, стараясь не обращать внимания на дикую пульсирующую боль в висках, сказала:
– Нет, спасибо. Вроде бы все в порядке. Стоять, по крайней мере, могу – и то радует.
Тень внимательным взглядом окинула небольшую полянку, находившуюся рядом с мелкой, тихой речушкой. На поляне, кроме нее, были трое: брюнет, так кстати поставивший ее на ноги (буквально!), еще один высокий светловолосый юноша и невысокая девушка хрупкого телосложения. Тоже блондинка. Хотя слово «тоже» не слишком уместно – аккуратные, пшеничного цвета, локоны девушки свободно спадали на ее худенькие плечи, а вот пепельно-серые пряди парня являли собой сущий беспорядок – эдакое живописное воронье гнездо.
Судя по напряжению, зависшему в воздухе, Тень справедливо решила, что очнулась в совершенно неподходящий момент. Девушка, до этого сидевшая на земле с кружкой в руках, встала и, грозно сдвинув брови, повернулась к брюнету. Волосы ее едва заметно искрились, хотя, похоже, никто не обратил на это внимания.
«Чую сейчас будут разборки! Слава богу, не спросили кто я такая. Наверное, уже знают ответ на этот вопрос. Счастливые!» – пегас сокрушенно покачала головой. «Ладно, не буду пока встревать со своими проблемами – пусть думают, что у меня все в порядке. Жаль только я не знаю, как должна себя вести… ну ничего, постою в сторонке – авось все обойдется».
Пока Тень приводила в порядок мысли, ожидаемая ею буря прошла стороной – девушка, выплюнув парочку язвительных и слегка укоризненных замечаний, широким шагом направилась вглубь леса, говоря на ходу что-то о недостатке дров.
Видя, что парни как ни в чем не бывало, пристраиваются у костра, Тень решила последовать их примеру. Она осторожно легла на землю поближе к огню, стараясь не двигать головой, которая все еще разламывалась от сильной боли, и уставилась на пляшущие языки пламени, внимательно вслушиваясь в негромкий разговор юношей.

офф: прошу прощения за возможные лингвистические несоответствия

Рей, прищурившись, критически осматривал измученного, пошатывающегося на подкашивающихся ногах, пегаса. «Да уж, эффект у этой грозы просто убойный. Даже такому отнюдь не слабому существу, как пегас, понадобится не меньше нескольких дней, чтобы восстановить твердость походки, четкость зрения и избавиться от головокружения. А тут еще и удар, судя по едва заметным на черной шерсти подпалинам пришелся прямо в голову. Как она вообще на ногах стоит?» Рэйвен не был эгоистом. По крайней мере, не до такой степени, чтобы приписывать неплохое (в сложившейся ситуации) самочувствие Тени своим заслугам. «Что-то здесь не так», – думал он. – «Конечно, сила стихии была направлена на меня – я чувствовал необычные токи энергии в стихотворении Алекс и вообще чудом спасся. Но удар молнии есть удар молнии. Боюсь, не пройдет он бесследно. Как бы мой подопытный пегас не скончался. Лишние трупы мне теперь ни к чему. Радует хотя бы то, что темперамент у нее остался – вон с каким запалом руку мне откусить обещала!» Взглянув на пегаса еще раз, он вдруг почувствовал сильную вспышку злобы смешанной с горечью и обидой. И эта буря эмоций исходила не от Тени, которая теперь способна была только на молчаливое созерцание окружающей среды, а от другой, менее измученной и гораздо более агрессивной на данный момент особи.
Алекс, в глазах которой, казалось, плясали взбесившиеся светляки (хотя это могли быть просто отблески догорающего костра), грозно сдвинув брови, надвигалась прямо на него. Ее ладони были крепко сжаты в маленькие кулачки, которые девушка несознательно подняла навстречу оборотню – жест по-детски наивный, искореняющийся с возрастом, но проявляющийся у людей (да и не только у них), когда они испытывают сильные отрицательные эмоции. Алекс, стараясь говорить спокойно, но все же не до конца скрывая дрожь в голосе, высказывала ему все, что думает: о его скрытном характере, о несправедливых обвинениях в ее адрес, об издевательствах над пегасом. Она даже успела ввернуть в свою экспрессивную тираду парочку поучений лично для него (остальное можно было расценивать скорее как обращение ко всем присутствующим, нежели к нему лично). Рэйвен слушал, стараясь сохранить невозмутимый вид, хотя его то и дело пробирало на смех. «Как же забавно она выглядит! Точно маленький, задиристый воробей, нападающий на… ворона. Или синичка», – он склонил голову набок, пытаясь представить себе это зрелище: взбешенная красногрудая птаха, не обращая никакого внимания на разницу в пропорциях, прыгает вокруг бесстрастного черного ворона, что-то разъяренно щебеча. Вообразив себе подобную «житейскую картину», Рей почувствовал такой сильных приступ смеха, что ему пришлось притворно зевнуть, дабы иметь возможность хоть на миг прикрыть рот рукой и сдержать рвущийся из груди хохот.
– Ааа, – оборотень потянулся и прикрыл на миг глаза. – Все, что Вы говорите, сударыня Алекс, имеет ко мне лишь косвенное отношение. Ведь этот трактат даже не ко мне обращен. Но Вы поспешили – по-видимому, Тень не в состоянии сейчас осознать всю важность Ваших очень... кгхм… информативных высказываний. – Рей пожал плечами и отвернулся от девушки, направившейся в сторону леса.
– Эх, устал я. Да и есть, по правде говоря, хочется. Мне тут рыбку предлагали. Вы ведь не будете против, если я позаимствую кое-что из ваших запасов пропитания? – обращаясь ко всем и одновременно ни к кому, Рей подошел к сложенной аккуратной горкой рыбе, запеченной на костре и, придирчиво осмотрев ее, впился зубами в одну. Он не приветствовал бессмысленного набивания брюха, считая это пустой тратой времени и сил, которые можно было с пользой потратить на что-либо иное, но теперь Рей не смог отказать себе в удовольствии съесть несколько больше, чем ему требовалось. Рыба была запечена на славу.
– Мое почтение повару, – Рей коротко кивнул вампиру, устраиваясь поудобнее возле костра. Видя, что Эмиэль смотрит на него чуть более внимательно, чем следовало бы, оборотень понял, что его старательно изучают, возможно, даже, что уже давно. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что должно было последовать дальше.
«Снова расспросы», – Рей криво усмехнулся, но тотчас вновь надел непроницаемую маску безразличия и уставился в огонь. Вопросы о драконихе и пожаре всколыхнули воспоминания о недавних событиях. «Пустые глазницы летающего ящера и два остывающих трупа на берегу реки – вот конец этой истории. Хотя, может, и не конец – кто знает? Если пожар принудил к бегству тех, кто находился в глубинах леса, то его масштабы могли значительно превысить мои скромные предположения. Надо бы осведомиться насчет этого. На дерево что ли слазить?..» – углубившийся в размышления Рей с ответом не торопился. «Ох уж мне эти вопрошатели! Ладно, посочиняем слегка», решил он, и, изобразив на лице легкое раздражение с легкой примесью злобы и грусти, охотно пустился в изложение лживых пространных объяснений.
– К сожалению, я мало что могу рассказать об этом. Я всего лишь путешественник, пришелец с далеких северных окраин континента. Путь мой был неблизок и я, поссорившись со своим другом, сопровождавшим меня в течении нескольких месяцев, не сумел выбрать правильного направления. Я хотел найти речушку или какой-никакой ручеек, а вместо этого забрел в пустыню. Не зная здешних мест, я долго плутал по практически непроходимому лесу. К реке я вышел только вчера и о пожаре до этого даже не слыхал, ведь за все время моих скитаний по лесам и пустыням, мне так и не довелось встретить никого живого. Не знаю, когда именно он начался, и что послужило его источником, но дракона я действительно видел. Так получилось, что я вышел на берег этой тихой и спокойной водоносной жилы как раз тогда, когда вышеупомянутая дракониха, решившая утолить жажду, жадно пила воду. Я, конечно же, сразу скрылся в зарослях, ведь встреча с драконом не сулит человеку ничего хорошего – от пламени-то голыми руками не защитишься, – Рэйвен горько усмехнулся и продолжил. – Потом она улетела, а я пошел вдоль реки вверх по течению и в конечном итоге прибыл сюда. Ну а здесь мне оказали весьма горячий прием. Фейерверк из молний… зачем же столько внимания к моей скромной персоне? Да еще и друга своего задели. Вон, Тень теперь даже хвостом пошевелить не может – только в огонь молча глядит. Жестокие вы, однако!
Высказавшись, Рей стал наблюдать за постепенно растущей кучкой дров, приносимых Алекс из леса. Рыцарем он не был, поэтому не считал нужным помогать девушке в этом деле (вот рыбная ловля – вопрос другой; забавный трюк с глушением рыбы оборотень выучил недавно и хотел в очередной раз позабавиться, раз уж выдалась такая оказия).
Алекс все ходила и ходила, взад-вперед, туда-сюда. «Сколько же дров она там заготовила?» – вяло подумал Рей, уже засыпая. Легкий ветерок шевелил траву и листья, тихий шелест усыплял едва ли не сильнее ароматических курений с приторно-сладким запахом, что продавала одна знакомая Рею ведьма. Вокруг царила полная идиллия, даже Алекс на время притихла, и Тень, что было вполне ожидаемо, рта не раскрывала.
Луна, пугливо выглянувшая из-за тучи, освещала четверых путников, мирно спящих на берегу реки. Спящих, и не слышащих отдаленного потрескивания пожираемых пламенем веток сучьев.